Граф бросил окурок в воду, и Эмма стала наблюдать, как сигарета распадается на части и маленькие крошки табака медленно исчезают в глубине. Она была разочарована и несчастна.

Эмма взглянула на графа Чезаре, который, казалось, пребывал в глубокой задумчивости и смотрел вдаль с отсутствующим видом. Он немедленно почувствовал ее взгляд и, повернувшись к ней, спросил:

— Вы хотите вернуться назад?

— Я думаю, так будет лучше, — пожала плечами Эмма.

Граф стряхнул пепел с брюк и поднялся. Он стоял и смотрел на девушку сверху вниз, а потом взял ее за подбородок своими крепкими пальцами и повернул ее лицо из стороны в сторону, изучая.

— Не надо принижать свои достоинства, Эмма Максвелл, — мягко сказал он. — Вы прелестное дитя и в умелых руках можете стать довольно красивой, вы знаете это?

— Я не ребенок! — резко возразила она, но это получилось как-то по-детски.

— Нет? — Он удивленно вскинул черные брови. — Возможно, ваши сверстники считают именно так. Но мне вы кажетесь очень юной и наивной. Я даже не помню, когда я сам был таким молодым. Мне кажется, что я родился старым.

— Женщины взрослеют значительно раньше мужчин, — поспешно возразила Эмма.

— Хорошо, я признаю это. Но как вы ранее сами изволили выразиться, Челеста более подходит мне по возрасту.

— Я этого не говорила, — пробормотала, покраснев, Эмма, и граф отпустил ее подбородок.

— Нет. Но вы подразумевали именно это, — сказал он спокойно и пошел заводить мотор.

Эмма вздохнула. Что она пытается доказать? Этот Чезаре не воспринимает ее иначе как ребенка и сомневается, что сам может быть привлекателен для нее. Она поднялась и подошла к нему:

— Ну скажите мне честно, почему вы взяли сегодня меня с собой?

— Потому что вы милый, славный ребенок, — устало вздохнул Чезаре, — и вы мне нравитесь.

— И это единственная причина?

— Что вы хотите от меня услышать? — он усмехнулся. — Мне не к лицу волнующие приключения с тинейджерами, даже если ваша очаровательная мачеха наболтала вам обо мне прямо противоположное.

— Вы не могли высказаться более ясно! — воскликнула Эмма со слезами в голосе. — О, как бы я хотела никогда сюда не приезжать!

Чезаре расхохотался, и Эмме вдруг показалось, что над ней насмехается сам дьявол. Она даже готова была дать ему пощечину — такой злой она сейчас себя чувствовала.

— Вы надеялись на легкомысленный флирт? — вдруг спросил он, и Эмма от удивления не нашлась что ему ответить. — Вы, должно быть, как и многие туристы, прибыли в Венецию, в глубине души желая привнести немного романтики в свою жизнь, чтобы потом, вернувшись в Англию и окунувшись в серые будни, вспоминать об этом долгими зимними вечерами?

— Нет, конечно, — сказала Эмма и отвернулась. — Я изменила свое первоначальное мнение о вас, синьор граф. Я было подумала, что вы джентльмен!

Они возвращались по лабиринту каналов к палаццо, и с его знанием местности времени на обратный путь ушло не так много.

Эмма не стала ждать помощи своего спутника, чтобы выйти из катера, и, поспешно выпрыгнув на берег, как только граф закрепил канат, быстро прошла через двор и сама открыла тяжелую дверь.