Но Людовик XV был Бурбоном, очень страстным от природы, а мадам де Помпадур холодно относилась к сексу.

Постоянные занятия любовью утомляли ее, но она все же старалась отвечать на любовь короля, питаясь ванилью, трюфелями, сельдереем, отчего только плохо себя чувствовала. Прекратив по совету друзей прием снадобий, она решила удержать короля с помощью других интересов, помимо сексуальных.

Наверно, ни одна женщина не любила так целеустремленно. Людовик был ее богом. Несколько лет он страстно ее любил, а потом их отношения перешли в самую идеальную дружбу, какая только возможна между мужчиной и женщиной после долгой физической близости.

Далеко не всем французским женщинам свойственна ненасытная сексуальная страсть, которую им приписывают другие народы. Когда предшественнице мадам де Помпадур, мадам де Монтенон, было семьдесят пять, а ее мужу, Людовику XIV, семьдесят, она призналась исповеднику, что очень устала дважды в день заниматься любовью, и спросила, обязана ли это делать.

Священник в письме задал этот вопрос епископу, который ответил: «Жена обязана подчиняться».

Одна романтическая и фантастическая английская любовная история связана с очаровательной леди Элизабет Фостер. Ее привязанность к соблазнительной, огневой, рыжеволосой герцогине Девонширской, которую она называла своим «ангелическим другом» и у которой жила, став вдовой, не помешала ей влюбиться в герцога.

Леди Элизабет тайно, при самых загадочных обстоятельствах родила от герцога двоих незаконных детей, которых он растил в своей семье. Но в ее дневниках можно прочитать о горестях, чувстве вины и несокрушимой любви:

«…его последнее объятие, последний взгляд, унесший с собой мою душу, – я неподвижно застыла, – и сейчас со мной. Я вижу его, он запечатлен в моем сердце, в преступном сердце. О, почему для меня невозможно любить его не совершив преступления? Почему я не могу принадлежать ему не греша? Душа моя предназначена для добродетели, а не для порока».

Пикантное заостренное лицо леди Элизабет с раскосыми глазами и подвижным ртом запечатлел Рейнольде. Через три года после смерти герцогини она вышла замуж за герцога.

В дневниках леди Элизабет мимолетно упоминается и о самой известной красавице XVIII столетия, леди Гамильтон. Ее портрет работы Ромни все еще дышит восторгом художника.

Говорят, Эмма Гамильтон превосходила всех Леншин на свете «идеальным сочетанием высочайшей физической красоты с милым характером».

Ее страстная любовь к великому герою Англии Нельсону запечатлена в нашей истории.

Элизабет Фостер рассказывает, как они подходили друг другу:

«Она тешила его тщеславие с необычайным искусством. По свидетельству Кроуфорда, она, сидя рядом с ним, говорила: «Я всем сердцем желала бы умереть через два часа, пробыв один из них вашей женой». Довольный Нельсон поцеловал ей руку. Проявляя подобный энтузиазм, она хранила его любовь и льстила самолюбию».

Во Франции маркиз д'Аржансон так описывал характерное для того века состояние умов:

«Мы ежедневно упражняем свой ум и полностью пренебрегаем чувствами. Но именно взаимодействие ума и сердца порождает отвагу, героизм, гениальность. Я предрекаю, что недостаток любви и неспособность чувствовать приведут нашу страну к гибели. У нас больше нет друзей, мы не любим своих любовниц. Любовь исчезает. Люди уже не испытывают страстей, но тщательно планируют взаимоотношения. Прощай, нежность! Преобладают разврат и поддельная любовь. Как только любовь погибнет, мир снова впадет в хаос. Мы страдаем от паралича сердца!»

Этот паралич в конце концов привел к гильотине.