|
Она услышала, как машина наглого парня выехала на дорогу, сделала крюк… и вернулась. – Залезай, давай. – А машина? – Я вызову помощь. Маруся провела ладонью по горячей крыше своей любимицы, потом быстро вытащила сумку и села к своему нахальному спасителю. – Ты случайно не знаешь, где находится учебный лагерь в Зеленом городе? – Случайно знаю. Машина резко рванула с места и сразу же оказалась в крайнем левом ряду. – Меня Илья зовут, а тебя? – Маруся. – Дурацкое имя. Очень тебе подходит. Глубоко вдохнуть и сосчитать до десяти, чтобы не разбить ему голову. 8 Первое, на что Маруся обратила внимание, был памятник летающей тарелке. Как потом объяснил Илья, это был вовсе не памятник и вовсе не тарелка, а городская обсерватория. Как бы то ни было, выглядела она как длинный металлический шест, к которому пришпилен сверкающий на солнце диск. От диска отходили тонкие тросы. Марусе эта конструкция напомнила цирк шапито. При ближайшем рассмотрении оказалось, что сам диск был упакован в стеклянный шар, который, к тому же, беспрерывно вращался. С холма Зеленый город выглядел живописно: редкие крыши коттеджей, просматривающиеся сквозь густую зелень деревьев, окруженные небоскребами и многоэтажками. Маруся поймала себя на мысли, что больше всего это похоже на последствия какой то техногенной катастрофы: будто в центре города устроили направленный взрыв, произошло землетрясение, и часть домов просто провалилась под землю. Минут через пять они съехали с шоссе, и дорога резко устремилась вниз. Ощущение падения усилилось – сейчас Маруся ощущала себя Алисой, и даже Илья показался ей воплощением Кролика, за которым она погналась – да, да, все именно так и было. Усилием воли Маруся прервала эти свои мысли, они показались ей детскими, а значит стыдными – не дай бог, кто узнает, о чем она думает сидя в машине с незнакомым парнем. Тогда Маруся стала думать про Илью. Она наблюдала за его движениями краем глаза и одновременно, без всякой связи, думала про того человека с прозрачной кожей и про то, что девочки всегда остаются девочками и смазливый парень для нее сейчас важнее, чем какой то мистический убийца. Интересно, так и должно быть или это она такая ненормальная? Третьей, или какой там по счету мыслью, была мысль о машине, и еще о папе, и почему то о чувстве голода, а еще о том, что она забыла постричь ногти. – Приехали. Машина резко затормозила так, что Маруся чуть не сломала себе челюсть о приборную панель. Романтику как ветром сдуло. – И что теперь? – Дальше пешком. Илья открыл дверь, выбрался из машины и потянулся. – Машины дальше не пускают. – Нет, я в смысле… – Ты так и будешь там сидеть? – Ты что, пойдешь со мной? – Ну, если хочешь, можем идти по отдельности. – Так ты здесь учишься? – Преподаю. – Ладно врать то! – Хорошо! Маруся улыбнулась. Ветер совсем растрепал ее волосы, так что приходилась их придерживать, чтобы хоть что нибудь увидеть – получалось, будто она идет, схватившись обеими руками за голову – та самая дурацкая длина, когда волосы уже достаточно длинные, чтобы мешаться, но слишком короткие, чтобы заколоть. Впрочем, именно такая длина Марусе и нравилась. – Вон, видишь дорожку? Маруся посмотрела, куда указывал Илья. Дорожка начиналась сразу за деревьями – не то, что даже дорожка, скорее тропинка в парке, довольно заросшая. Дикость какая! Марусе показалось, что она перенеслась на несколько веков назад, и это ощущение ее совсем не радовало. – Здесь точно есть горячая вода? – Эй! Вот это «Эй!» прозвучало откуда то сзади и точно не принадлежало Илье. |
