И вздрогнула от неожиданности: в метре от нее стоял одетый в безукоризненный черный в тонкую полоску костюм полный молодой человек с ранними залысинами в светлых, почти желтых волосах и нетвердым взглядом. Облокотившись на перила, он смотрел на Алину, слегка приподняв белесые брови и вытянув губы трубочкой так, как будто только что хотел свистнуть, да передумал.

— Кто вы? — спросила она испуганно. — Вам… что надо?

Испуг был вполне объясним: появление хорошо одетого мужчины на «черной» лестнице ресторана могло удивить кого угодно. Посетители и начальство по ней никогда не ходили — к их услугам был центральный вход, залитый огнями, застеленный коврами и уставленный официантами. По «черной» лестнице сновали только рабочие кухни, уборщики, грузчики и прочая далеко не парадная обслуга.

— Не бойся, — сказал он примиряюще. — Не трону.

Голос у него был глуховатый, с какими-то сиплыми интонациями.

— Я не боюсь. Я просто подумала — вы, наверное, заблудились? Выход в банкетный зал через эту дверь, потом прямо по коридору и…

— Да знаю я. — Он дернул плечом и, чуть поменяв позу, снова облокотился на перила.

Помедлив некоторое время, Алина медленно отвернулась и вновь взялась за швабру. Она продолжила мыть пол, ощущая спиной невозмутимый взгляд этого странного человека. И чувствовала себя при этом полным ничтожеством. Тот, кто никогда не выполнял грязную работу под наблюдением холеного человека в дорогом костюме, никогда этого не поймет.

— Эй! — окликнул он Алину, когда она уже перешла вместе с ведром и тряпкой к следующему пролету. — Слышь меня? Тебя как зовут-то?

— Баба Маша, — буркнула Алина.

— Да брось! Я серьезно спрашиваю.

«Выпил и ищет, с кем поговорить», — поняла Алина. Лучший способ отделаться от пьяной навязчивости незнакомого — сделать вид, что его не видишь, не слышишь, не замечаешь. И она продолжила мыть пол, стараясь убедить себя, что ничего особенного не происходит.

Не прошло и двух минут, как этот подошел сзади и схватил ее за руку повыше локтя.

— Слушай!.. Черт, даже как зовут тебя, не знаю… Да брось ты эту свою… дуру! — Он указал на швабру. — Потом домоешь. Или нет, попроси кого-нибудь там из ваших домыть, скажи, я заплачу. А ты это… Поехали давай со мной. Ну! — Он крепко и больно потянул ее за руку.

— Вы что?! — возмутилась Алина. Краска бросилась ей в лицо. Она с усилием вырвала руку и толкнула нахала в грудь — впрочем, он, кажется, этого не заметил.

— Делать нечего, да? Или на женщин потянуло? Пошел вон отсюда, козел! — Перехватив швабру, она выставила ее впереди себя, как оружие. Незнакомец отшатнулся от свисающей перед его лицом грязной тряпки. — Пошел вон, я сказала! Сейчас охрану крикну — выведут под белы рученьки, нечего посторонним в служебных помещениях делать! Для вас парадная лестница есть, понял?! Там и ищи своих проституток!

Ее красное лицо с налипшими волосами исказилось от неприкрытого бешенства. У Алины были причины ненавидеть пьяных похотливых мужиков — и гораздо более серьезные, чем у любой другой женщины.

— Э-э-э! Тихо-тихо-тихо! — Мужчина примиряющим жестом поднял ладони. — Спокойно, сестренка! Ты просто не поняла!

— Все я поняла. Пошел вон отсюда!

— Спокойно! Спокойно! Ты можешь выслушать, а? Спокойно!

— Ну?

— Сестренка, я тебе предлагаю не то, что ты подумала! Все очень цивильно! Более того, это будет для тебя выгодно — не в том смысле, в каком ты подумала! Я, понимаешь, хочу выиграть пари.