— Я хочу, чтобы вы отпустили Тамару. Дайте ей трубку.

— Погоди, дадим и ей.

— Я хочу убедиться, что она жива.

— А ведь говорил, что тебе до нее нет дела. Я сразу понял, когда побывал у вас в доме и немного с ней пообщался, ты очень дорожишь этой женщиной. Да и я, знаешь, ею бы дорожил. По–моему, в твоих руках было сокровище.

— Что ты имеешь в виду?

— Конечно, женщину. Металл — дело приходящее.

— Послушай, — произнес Дорогин, у него созрел план, наверное единственно верный во всей этой ситуации, — давай сделаем обмен.

— Взаимовыгодный? — прохрипел мужчина.

— Думаю, да.

— Ну–ну!

— Вы отпустите женщину и возьмете меня. Ведь все равно без меня вам до ящиков не добраться.

— Где они?

— Ну, так я тебе и скажу! Единственное, что абсолютно точно, они не здесь, не в доме, они далеко отсюда.

— Я так и знал! — прохрипел мужчина. — Ты, сука, спрятал их там!

— Конечно, спрятал, не волочь же мне на плечах ниобия на несколько миллионов!

Наступило молчание. Пауза была зловещая.

— На, поговори со своей подружкой.

Наверное, минуту, а может, чуть больше в трубке царила тишина. Дорогин слышал, как бьется его сердце, надрывно, предательски громко. Ему даже казалось, что левая рука затекла и дрожит, но он побоялся поменять позу.

— Алло! Алло! — не выдержав, крикнул он в микрофон.

— Сейчас, — раздался мужской голос, все тот же мерзкий, с хрипотцой голос. Послышалась возня, затем вздох и частое дыхание.

— Сергей! Сергей! — быстро говорила Тамара. — Это мерзавцы, полные мерзавцы! Ты их не бойся!

— С тобой все в порядке, дорогая?

— В порядке!

— Тебя били?

— Нет.

— Дай трубку кому‑нибудь, кто рядом! Опять послышался все тот же голос:

— Не волнуйся, у нас весь разговор идет через динамик, я вас слышу.

— Запомни, если хоть волос упадет с головы Тамары, если на ее теле появится хоть одна царапина, я вас всех урою, я с вами сделаю то же, что сделал с таможенниками!

— Не пугай. Давай лучше разговоры разговаривать и решать поскорее. Мне металл нужен как можно быстрее, а тебе, наверное, женщина нужна. Я понимаю, ты не хотел ввязываться в эти дела, ты хотел разобраться с таможенниками. С ними ты разобрался, а пострадали люди, в общем, тебе незнакомые.

— Теперь знакомые, — сказал Сергей.

— Значит, так, через полчаса я тебе позвоню. Сиди дома и не дергайся, убивать тебя нам нет смысла.

— Пока нет смысла, — поправил его Дорогин.

— Но в твоих интересах сделать так, чтобы вообще в подобном действии необходимость отпала.

— Понял, — Сергей отключил телефон, вытер о джинсы вспотевшую ладонь.

«Хоть одно хорошо, Тамара жива и с ней все в порядке. Если бы что‑то случилось, она бы сумела дать мне знать», — подумал Дорогин.

Он не полагался на внутренние часы, смотрел не отрываясь на циферблат больших напольных курантов. Ему казалось, минутная стрелка приросла к месту и не двигается. И только потом он сообразил, что часы стоят, что маятник неподвижен. Он увидел свое отражение, маленькое, искаженное в позолоченном диске маятника, который был похож на рождественский елочный шар, напоминал о празднике, о тепле.

— Я спокоен, — сам себе сказал Дорогин, — я абсолютно спокоен.

И странное дело: дрожь в руках улеглась, сердце забилось ровно.

«Злость — плохой помощник, — подумал Дорогин, — никогда не надо горячиться.