— Миледи Шарлотина ненавидит меня, — бесхитростно сказал Монгров.

— Вы ошибаетесь.

— Я постоянно ощущаю ее ненависть. Она ничего не уступит мне. Скорее всего она завидует моей коллекции, — продолжал Монгров с мрачной гордостью. Моя коллекция огромна — ей нет равных!

— Многие говорят, что она великолепна, — вставил Джерек.

— Благодарю, — ответил с чувством гигант.

Отношение Монгрова преображалось на глазах. Видимо, все, в чем он нуждался — это чтобы кто-то принимал всерьез его страдания. Тогда он мгновенно забывал все былые насмешки и глумления. За несколько минут в глазах Монгрова Джерек превратился из заклятого врага в близкого друга.

Карнелиан убедился, что Лорд Джеггед понимает Монгрова не хуже его самого. «Не зря многие находят его проницательность удивительной» — подумал он.

— Вас не затруднит показать нам питомник, мой несчастный Монгров? — спросил Лорд Джеггед.

— Нисколько, — пробормотал тот. — Но если честно — там нет ничего особенного. Он не так великолепен, как Питомник Миледи Шарлотины, и не так примечателен, как коллекция Герцога Квинского, у него нет даже разнообразия зверинца твоей матери, Джерек, — Железной Орхидеи.

— Я уверен, что вы скромничаете, — сказал Карнелиан дипломатично.

— Разве ты тоже хочешь взглянуть на него? — удивился Монгров.

— Еще как! — воскликнул Джерек. — Это моя мечта. Я слышал, что у вас содержится…

— Эти трещины, — выпалил Лорд, намеренно прерывая своего друга, — они новые, не правда ли, дорогой Монгров? Он показал на несколько больших расселин на дальней стене зала.

— Да, трещины сравнительно недавнего происхождения, — согласился Монгров. — Они нравятся вам?

— Они превосходны!

— Не слишком глубокие? — осведомился Монгров с волнением в голосе.

— Ничуть. Как раз нужной величины. Признак настоящего мастерства художника.

— Я счастлив, Лорд Джеггед, что меня посетили люди с таким тонким чувством прекрасного! Вы должны простить меня, если раньше я позволил себе быть нелюбезным с вами.

— Нелюбезным? Что вы? Осмотрительным — пожалуй! Но не нелюбезным.

— Прошу к столу, — сказал Монгров и сердце Джерека тревожно сжалось. — Ленч, а затем прогулка по питомнику.

Монгров хлопнул в ладоши, и на столе появились явства.

— Божественно! — воскликнул Лорд Джеггед, оглядывая бесцветное мясо, водянистые овощи, увядшие салаты и комковидные приправы. — Что это за деликатесы?

— Это банкет времен Чумного Столетия — гордо ответил Монгров. — Вы слышали о чуме, которая вспыхнула в Солнечной системе, кажется, в 1000-го столетии, заразив всех и вся.

— Чудно!

Лорд Джеггед сумел изобразить такой правдоподобный энтузиазм, что Джерек, сражаясь с приступами тошноты, был потрясен самообладанием друга.

— А это что такое? — вопрошал Лорд Джеггед, выбирая блюдо с трепещущей кровавой плотью.

— Где? А! Это моя собственная репродукция, хотя я уверен, что она соответствует подлиннику. — Монгров привстал, всматриваясь в очертания жуткого месива поверх голов Лорда Джеггеда и Джерека. — Это, кажется, Роза! Или нет. Возможно, это Рожа! Проклятье, я запутался, хотя так досконально изучал все материалы, которые сумел раздобыть. Ведь это одна из моих любимых эпох.