Где-то в отдалении послышались шаги, гулко звучавшие в пустых коридорах. Кто-то приближался размеренной, твердой походкой, ничуть не похожей на шаркающие шаги престарелого Джорджа или неуклюжую поступь сестер Твикхем. Джейн знала, кто это может быть, и понимала, что лучше всего ей поскорее вскочить на ноги и спрятаться в ближайшей спальне.

Но она не в силах была заставить себя подняться.

Как не в силах была перестать плакать. Питер всегда считал ее сильной, лишенной воображения и скучной особой. Не факт, что он вообще отдавал себе отчет в ее принадлежности к женскому полу, с горечью думала Джейн, охваченная чисто женской слабостью. Она плачет, и пусть он увидит ее такой — ей это безразлично!

Джейн закрыла лицо ладонями и разразилась новым приступом рыданий. Спустя мгновение она почувствовала, как он опустился рядом на колени и положил ей на плечи свои сильные руки.

— Ну же, детка. — Голос Питера был низким и рокочущим. — Из-за чего столько переживаний? Ты же не из тех, кто рыдает над чашкой пролитой воды.

Джейн вскинула голову и посмотрела ему прямо в лицо. Вряд ли он мог разглядеть в этом темном коридоре пылавшее в ее глазах негодование, однако Джейн не собиралась щадить его.

— Я могу плакать, над чем захочу, — прорыдала она. — Я устала, промокла, ушиблась. И я совершенно одна, черт возьми!

Ей так понравилось звучание этого слова, что она повторила его еще несколько раз, перемежая рыданиями:

— Черт, черт, черт!

Реакция Питера оказалась не слишком обнадеживающей. Сначала у него вырвался негромкий смешок, а затем он поднял ее с пола и прижал к себе — как какую-нибудь хрупкую неженку или плачущего ребенка.

— Ладно, ладно, поплачь. У каждого бывают такие мгновения, когда ему нужно как следует выплакаться.

Как ни странно, именно заверения в том, что она имеет право поплакать, могли быстрее всего остановить ее слезы. А еще тот факт, что голова ее оказалась прижатой к груди Питера. Даже сквозь грубую ткань рубашки Джейн ощущала тепло его кожи. Она тут же спрятала лицо в этой ткани, слепо ища утешения. Или чего-то совершенно иного.

— Что и говорить, нелегко тебе пришлось, — произнес он своим рокочущим голосом. — Мне бы, конечно, прийти пораньше. Но я думал, что вы вдвоем будете в полном порядке, раз вся семейка уехала. Да и братец твой загрузил меня работой с утра до ночи. Надо было тебе послать за мной.

«А что бы от этого изменилось?» — думала Джейн, цепляясь за его рубашку. Ему бы пришлось постараться, чтобы разжать ее пальцы, поскольку держалась она за него, как за последнее спасение.

Как же восхитительно от него пахло! Конюшнями, кожей и сидром. Эти запахи неизменно ассоциировались у нее с Питером. Не в силах справиться с эмоциями, Джейн снова разразилась рыданиями.

Рука его поглаживала коротко остриженные волосы Джейн с той же нежностью, с какой он гладил обычно жеребую кобылу.

— Детка, — в голосе его прозвучала нотка отчаяния, — ты разбиваешь мне сердце. Ради бога, перестань плакать и скажи, что я могу для тебя сделать.

Ты можешь поцеловать меня.

Конечно же, он ее не услышал. Джейн ни за что бы не решилась произнести эти слова вслух. Она и так уже получила то, на что только могла надеяться. Питер держал ее в объятиях, нашептывая слова утешения и бережно поглаживая по волосам. Она не забудет об этом до самого конца своей одинокой, никчемной жизни.

— Что такое с мисс? — услышала она гнусавый голос одной из сестер Твикхем.