Но ныне подобное богохульство было под запретом. И жители в большинстве своем забыли о древних обрядах. А если кто-то и упоминал о них, его тут же одергивали более осторожные односельчане.

И все же Майский день был уже не за горами — как бы его там ни называли. И Моди Поссет таинственно исчезла. Сама же Вайолет брела теперь в сплошном тумане — даже луна померкла на небе. Внезапно ей с пугающей отчетливостью стало ясно, что она не одна на этой узкой дорожке, огибающей край Хернвудского леса. Кто-то был рядом. Кто-то или что-то — древнее и злое.

— Кто здесь? — выкрикнула она дрожащим голосом.

Туман заглушил ее слова, отбросил их назад, и Вайолет замерла, испуганная еще больше.

— Вам меня не испугать. — Но паника уже закрадывалась в ее сердце.

Она уже слышала их — шепотки, шорох одежды, тяжелое дыхание. Они надвигались на нее со всех сторон, и Вайолет чувствовала, как тянутся из тьмы к ней их руки — жадные и безжалостные. Страх буквально сковал ее и пригвоздил к месту.

И вдруг впереди замаячили две тени: туман не туман, что-то бесплотное и зыбкое. И Вайолет со всей отчетливостью поняла, что призраки действительно существуют. В этих местах давно уже не было монахов, однако двое из них сейчас стояли перед ней — угадывались в этой белесой мгле.

— Тебе сюда, — вымолвил один из них, не пошевелив губами, отчего Вайолет испугалась еще больше.

— Поторопись, девица, — сказал второй, — иначе попадешь в беду, как остальные. Беги туда, беги как можно скорее.

Ясное дело, они завлекали ее в ад. Было сущим безумием следовать их советам. Но Вайолет по-прежнему чувствовала присутствие других существ — созданий тьмы. Они окружали ее, дышали ей в спину, подбирались все ближе. А эти двое, что бы там ни говорил священник, были людьми Бога. Куда опасней казались ей те, кто крался сейчас позади.

— Во имя Господа, поторопись! — раздраженно произнес тот, что был повыше, хотя, если уж на то пошло, ей приходилось только догадываться, кто из них говорил, — ведь губы-то не шевелились. Высокий с угрожающим видом шагнул к ней: — Беги!

И Вайолет помчалась вперед. Кто-то схватил ее за украденную шаль, но она стряхнула ее с плеч без малейшего колебания. Тяжелые башмаки ее громыхали по дорожке — в такт с бешено стучащим сердцем, но Вайолет слепо неслась вперед, доверившись инстинкту и двум существам, которых ее всю жизнь учили бояться. Она мчалась так, будто от этого зависела ее жизнь, поскольку знала: та незримая угроза, которую она оставила позади, была воплощенным злом. В горле у нее пересохло, сердце трепыхалось в груди, руки и ноги дрожали, но Вайолет упорно бежала вперед.

Внезапно туман разошелся, и оказалось, что лес остался далеко позади. Вайолет увидела деревушку и знакомый трактир. Устрашающие создания тоже исчезли — скрылись во тьме вместе с призрачными монахами.

Рыдая и пошатываясь от усталости и страха, ввалилась она в общую залу. Лицо ее было расцарапано, хотя Вайолет и не помнила, как это произошло. Платье оказалось порвано. И все же она была жива, и Билли Томпкинс уже ждал ее. И никакие дьявольские создания не были ей страшны, пока он крепко прижимал ее к своей мощной груди.

* * *

Порывом ветра Габриэлю швырнуло волосы на лицо. Он тут же отбросил их назад нетерпеливым жестом.