— Простите, — неловко пробормотала она.

— Вам-то за что извиняться? Вы здесь ни при чем. Если, конечно, все это правда.

Саманта не нашла что ответить.

— И что же она вам рассказала? — бесстрастно поинтересовался он.

— Что у меня был брат-близнец, что она была замужем за Полом Мерриттой и вынуждена была бежать, чтобы спасти… — Она остановилась.

— Чтобы спасти вас? — Ник холодно усмехнулся. — Что ж, теперь мы знаем, кого из своих детей она любила сильнее. Если, конечно, все это правда.

Опять это «если»! Но Саманта его не винила. Она молча достала из сумочки фотоснимки и свидетельство о рождении, положила на стол и подтолкнула к нему.

Ник внимательно просмотрел все бумаги: лицо его осталось непроницаемым.

— Мне этого недостаточно, — заявил он. — Я поверю, только когда увижу результаты генетического теста.

Лицо его — красивое, чеканное, словно лицо полководца на старинной монете — застыло, как маска; губы сурово сжались, глаза отпугивали ледяным холодом. Саманта догадывалась, что он сейчас чувствует. Она сама так и не привыкла к тому, что у нее есть брат, что ее мать была замужем за гангстером, а ему только предстоит свыкнуться с мыслью, что мать бросила его во младенчестве.

— Не думаю, что у матери был выбор, кого взять с собой, — проговорила она, желая хоть немного смягчить его невидимую, но ясно ощущаемую боль. — Если бы она могла спасти обоих, то, конечно…

— Я договорюсь о проведении теста, — перебил он ее. — Завтрашнее утро вас устроит?

— Конечно, — ответила она. — Мне тоже нужно подтверждение. За этим я сюда и приехала.

На самом деле она уже получила подтверждение, которого так желала. Но тот путь, который она проделала, Нику только предстоит.

Саманта потянулась за документами, но Ник накрыл их рукой.

— Я хотел бы оставить их у себя. На какое-то время. «Хочет сделать копии», — поняла Саманта. Что ж, сама она первым делом скопировала все бумаги. Как видно, осторожность у них — черта семейная.

У столика появился официант. Саманта заказала рыбу, Ник — бифштекс. С уверенностью, до которой ей самой было далеко, он выбрал бутылку вина — как подозревала Саманта, очень дорогого.

— Что же дальше? — спросила она.

— Понятия не имею, — холодно ответил Ник, пододвигая к себе бумаги. — Зачем вы приехали? Вы знаете, кто такой мой отец?

— Читала о нем кое-что в Интернете. Статьи в бостонских газетах. — Она смело встретила его взгляд. — Я уже сказала вам, зачем приехала. Чтобы узнать правду. Чтобы увидеть вас. С самого детства меня преследовало смутное чувство потери, и теперь я хочу знать, что именно я потеряла.

В его непроницаемых глазах блеснуло какое-то чувство — блеснуло и тут же погасло. Саманта не стала спрашивать, чувствует ли он то же самое: Ник пока был явно не готов отвечать на такие интимные вопросы.

— Он действительно гангстер? — спросила она вместо этого. — Крестный отец… Не знаю, как это называется.

— Так пишут в газетах, — чуть приподняв бровь, ответил Ник. — И федералы думают так же.

— Я не всегда верю всему, что пишут в газетах.

— Очень разумно с вашей стороны. — Он бросил на нее еще один долгий взгляд. — И все же трудно поверить, что вы приехали сюда без всякого… без всяких мыслей о возможном наследстве.

— Я не богата, мистер Меррит, — с достоинством ответила Саманта, — но и не бедна.