— Мудрая Ния, — меня щелкнули по носу, я даже среагировать не успела, — ты вот сразу сообразила. А представь себе смертного, который жаждет узнать все тайны мира. И вдруг ему в руки попадает реальный шанс бессмертия. Вот я сам себя и загнал в ловушку.

— А когда понял, что можно создать подобного себе?

О чем мы говорим? Я должна быть на него обижена, а вместо этого сижу и слушаю, как завороженная. Завороженная глупостью и решительностью.

— Когда сгорел в двадцатый раз, и понял, что за время моего отсутствия жена ушла к другому. Многих из них я похоронил, многие ушли, некоторых оставил сам, так как мне стало скучно. Да и просто страшно, что придется переживать и их.

— Но я не первая, с кем экспериментировал?

На плечо мне села алая птица, тоже заслушалась. Видар бросил на нее рассеянный взгляд, на миг запнулся. Но все же ответил.

— Ну… да. Я знал метод, он был не такой жестокий, как тот, что пришлось применить к себе. Там всего-то требовалось разделить огонь с той, которая любит, и которая готова принять душой и телом. Все выглядело идеально, я хотел, чтобы Алиана стала моей навечно. И у нас были все шансы.

А вот сейчас кольнуло прямо в сердце.

— Она была рыжей? — спросила, поводя плечом. Птица обиженно клюнула меня в ухо и улетела прочь.

— Рыжей. Фейри Благого Двора, не самого высокого рода, но самая прекрасная. Я до последнего оттягивал момент передачи огня, но в конце концов, мы решили, что все должно получится. Я любил, она — тоже. И чувства были проверены временем, к тому моменты Алиана была моей женой почти пятьдесят лет.

— Бедолага, — посочувствовала я.

Серьезно, пятьдесят лет терпеть закидоны птица? Хотя, может, у нее тоже в голове такие же фейерверки были? Нет, честное слово, я не понимала Видара. Ладно, захотел он бессмертия, всякое бывает. Особенно во времена, когда тебя могли придушить в подворотне просто потому, что захотелось. Или болезнь свалить, от которой лекарств не было, а из методов лечения моча крокодила и обезьяньи уши.

— Ты ее сильно любил, видимо. — пробормотала, все еще пытаясь понять, почему внутри скребет и кусает от мысли, что моего супруга интересовала другая женщина. Которой он предложил свой огонь осознанно, без мыслей об эксперименте. Тогда как я его заинтересовала только как возможный носитель огня из-за своих генов и родителей.

Я так задумалась о своей судьбе, что не сразу услышала ответ. Вздрогнула лишь когда ощутила как мужские пальцы едва уловимо провели по щеке.

— Ну теперь у меня есть ты, — улыбнулся Видар.

Взгляд у него показался странным. Вроде еще смотрит в прошлое, но и на меня одновременно. При этом Феникс руку убрал и даже не попытался как-то подсесть ближе. Соблюдал дистанцию, как и обещал.

— Ну я…

Только хотела сказать, что я точно не стану смотреть ему в рот и вообще мне нужен любимый муж, а не навязанный, как нам помешали.

Среди сиренево-золотого великолепия возникла тень. Густая, формой похожая на длиннолапую пантеру. Я уставилась на нее, потом проговорила:

— Вот жеж…

— Что?

— У нас две новости. Я даже не знаю какой статус им дать: плохой или хороший.

— Ния?

— Алистер пришел в себя и во Двор Теней прибыл Король Неблагих.

Видар первым спрыгнул на мягкую золотистую траву, я последовала за ним. В последний момент спрыгнула так, чтобы он не попытался подхватить меня. По другую сторону каменных наростов. Если Феникса это и задело, то он не подал вида. Лишь спросил:

— До дворца ты хочешь добираться сама или тебя подвезти?

Учитывая, что сюда я приехала в гордом одиночестве, одолжив у матери ее Сивку-Бурку, а если проще — то скакуна Дикой Охоты… а он, едва довезя меня, удрал прочь…

— На тебе будет быстрее.