И теперь такой вот стоял передо мной, безвольно опустив руки и глядя в никуда. Гомункул выглядел как светловолосый мужчина, довольно крепкий, привлекательный и абсолютно обнаженный.

— Видар, за что? Хотя бы лицо ему смажь что ли?

— Нет, Ния, тебе надо работать с материалом, максимально похожим на человека. Потом перейдем на более живых персонажей.

Я дернулась, понимая, кого он имел в виду. Это был приговор Юны — навеки оставаться при Дворе Теней экспонатом для исследований. Учитывая, что алхимиков у нас было много… работы ей предстояло море. Видар сразу сказал, что, когда у меня появится опыт, я начну отрабатывать новый дар на ней. Не могу сказать, что идея пришлась мне по вкусу. До сих пор я обучалась только на гомункулах.

— Можешь отказаться, — сказал Видар, словно учуяв мои мысли, — Ния, я тебе говорил: чтобы развить дар, надо отработать его на разумном материале, понимаешь? Гомункулы хороши на начальной стадии. Но затем нужно мыслящее существо. Юна преступница, она заслуживает наказания. Сама знаешь: или подопытная зверюшка или долгая мучительная смерть. Это был ее выбор.

— Не занудствуй!

Гомункул все еще стоял передо мной. И ничего не оставалось как поглубже вдохнуть и продолжить тренировку.

Главное, не стоило концентрироваться. Секрет магии в том, что ты просто становишься с ней единым целым. Она должна работать так же естественно, как дыхание, как сердцебиение. Годами тренироваться, чтобы добиться такого эффекта.

Магия Феникса работала по такому же принципу за одним исключением: ее приходилось изначально не тренировать, а пропускать через себя. Удерживать ее, но при этом давать свободу.

Сейчас я ощущала, как она течет внутри меня, скользит по венам золотистой рекой и рвется наружу. Карающая или исцеляющая, по моему желанию.

Сейчас — карающая.

Магия уже буквально капала с кончиков пальцев. Тягучими золотыми каплями, видимыми лишь мне. Они пахли медом и корицей.

Густой запах обволакивал меня, магия вырвалась сплошным потоком. И пришлось сжать зубы, чтобы не запаниковать. Я хорошая целительница, но такой силы прежде не было.

Мягкий жар внутри…

Покалывание в кончиках пальцев…

И гомункул, который на глазах стал покрываться язвами. Они росли, расширялись и чернели.

Я чувствовала присутствие Видара, его напряжение. Но сама видела только гомункула. Уже не била его магией, но этого и не требовалось. То, чем я его поразило, действовало само.

Дождалась, пока он упал и вновь подняла руку. На самом деле, могла и не шевелиться, но так мне было проще. Теперь запах магии отдавал чем-то теплым, пряным.

На этот раз не удар, а скорее ласка. Мимолетная, игривая. И наполненная состраданием.

Я — целитель!

Пусть теперь я могу убивать, но главное — могу исцелять.

Это всегда было внутри меня. Жизнь, а не смерть. Исцеление, а не разрушение.

Разумный или нет — я вылечу. Потому что родилась целительницей, а не трижды чертовым Фениксом!

Кажется, я кричала, но не факт. Пришла в себя лишь тогда, когда поняла, что упала на колени. Пот заливал глаза, а руки тряслись, как у столетнего смертного.

Но гомункул выглядел совершенно здоровым. Он продолжал лежать, при этом дышал, а кожа стала вновь чистой, без следа язв.

Мне на плечи легли теплые ладони, провели вверх-вниз, забирая дрожь.

— Молодец…

— Иди в задницу, — выдохнула устало, — меня теперь каждый раз так будет выматывать?

— Со временем ты и дар привыкнете друг к другу. Считай, что это как новая обувь. Новая, роскошная, сидит идеально, но чуток натирает. Со временем это проходит. И ты просто не хочешь ее снимать.

Я лишь вздохнула, не сопротивляясь и позволяя Видару продолжать гладить мои плечи.