К несчастью для своей беременной жены, Фоксворт наловил рыбы, и они ее съели. Как выяснится потом, для будущего ребенка это очень плохо… Хотя ответ на вопрос, кого родит миссис Шир через несколько месяцев, остается открытым. Впрочем, к концу фильма этот вопрос уже не кажется актуальным.

В сеть, натянутую через ручей, попадают детеныши-мутанты: ужасные сморщенные существа с черными глазами и уродливыми туловищами; они плачут и кричат почти по-человечески. Эти уродливые «дети» — самый яркий эффект во всем фильме.

Их мать где-то рядом… вскоре она появляется, похожая на освежеванную свинью или на вывернутого наизнанку медведя. И пускается вдогонку за группой рыбаков, в которую входят Фоксворт и Шир. Откусывает голову пилоту вертолета (но не в кадре: фильм предназначен для просмотра в присутствии родителей); потом аналогичная участь постигает и Плохого Старого Чиновника, Который Говорил Не правду. В одном эпизоде мать-чудовище вброд переходит озеро, похожее на детский бассейн, снятый с уровня стола (на память приходят такие японские шедевры технологии спецэффектов, как «Гидра, трехголовое чудовище» (Ghidrah, The Three-Headed Monstei) или «Годзилла против Чудовища Смога» (Godylla vs. the Smog Monster)), и врывается в хижину, где укрылись беглецы, которых становится все меньше и меньше. Хотя Фоксворта представляют нам как типично городского жителя, он все же умудряется убить чудовище с помощью лука и стрел. Но когда они с женой улетают на легком самолете, из вод озера высовывает башку другое чудовище и смотрит им вслед.

Фильм Джорджа Ромеро «Рассвет мертвецов» вышел почти одновременно с «Пророчеством» (июнь — июль 1979 года), и меня забавляет, что Ромеро снял за два миллиона долларов фильм, который выглядит на шесть миллионов, а Франкенхаймер умудрился фильм с бюджетом в дюжину миллионов сделать похожим на двухмиллионный.

Многое плохо в фильме Франкенхаймера. Ни одну из главных индейских ролей не играет настоящий индеец; старый индейский вожак велит строить типи в северной Новой Англии, где индейцы от века жили в деревянных домах; научные данные используются не совсем уж неверно, но все же противоречиво, а это нечестно, учитывая тот факт, что создатели представляли свой фильм как «общественно значимый»; образы шаблонны; спецэффекты (за исключением уже упоминавшихся детенышей-мутантов) плохи.

Со всем этим я готов согласиться. Но все равно упрямо, беспомощно возвращаюсь к тому факту, что мне «Пророчество» понравилось, и даже сейчас, когда я пишу о нем, мне хочется сходить посмотреть его в четвертый (а то и в пятый) раз. Я уже упоминал, что со временем вы начинаете видеть лучшее в фильмах ужасов. Вы видите их изначальный узор, и он вам по душе. Этот узор стилизован, как движения в японском классическом театре или эпизоды вестернов Джона Форда, и «Пророчество» есть возврат к фильмам ужасов 50-х годов, как «Секс пистолз» и «Рамоны» — возврат к «грязным белым мальчишкам» рок-взрыва конца пятидесятых.

Для меня «Пророчество» то же самое, что старое удобное кресло или визит хорошего друга. В нем присутствуют все компоненты: Роберт Фоксворт вполне мог бы быть Хью Марлоу из «Земли против летающих тарелок», или Ричардом Карлсоном из «Оно пришло из космоса», или Ричардом Деннингом из «Черного скорпиона». Туллия Шир тоже могла бы быть Барбарой Раш, или Марой Кордей, или любой из героинь других фильмов о чудовищах той же эпохи Больших Насекомых (хотя я покривил бы душой, если бы не признался, что миссис Шир отчасти меня разочаровала: она была великолепна в роли застенчивой и нерешительной Адрианы, возлюбленной Роки Бальбоа; она не так красива, как, насколько я помню, Мара Кордей, и ни разу не появляется в цельном белом купальнике, в котором, как известно всем любителям, рано или поздно должна появиться и подвергнуться нападению героиня фильма о чудовищах).