За три года руководство Вооруженных сил было полностью разгромлено, и министром обороны назначили престарелого маршала Часова. Кажется, его считали выжившим из ума старикашкой, неспособным остановить разрушителей державы. Подонки просчитались. Леха Часов выполнил свой долг перед Родиной и со спокойной совестью мог уходить на покой. Верно говорил старый друг генерал-полковник Гюнтер фон Бутов: военные должны уничтожать любую угрозу, даже если это глава твоего государства.

После обеда Антощенко с сотрудниками смотрели по «ящику» трансляцию митингов на площади Дзержинского и Васильевском спуске. Ораторы требовали покончить с контрреволюцией и горячо поддерживали новую власть. Порой звучали резкие острые претензии, народ критиковал былые промахи и требовал продумать нормальную политику, чтобы честные люди жили спокойно и без потрясений.

— Это к нам, — усмехнулся Владимир Николаевич. — Отныне каждый политический шаг будем сначала мы просчитывать. Без нас правительство шагу не ступит.

— Раньше они сами по себе дурака валяли, а теперь будем вместе валять, — не удержался Рудман.

— Ну, примерно так, — признал Антощенко.

Помявшись, Илья поведал, как нынче утром ехал на работу в метро с однокурсником из соседнего института, где директорствует сам Борис Семенович Раппопорт. По словам приятеля, в последние дни физики-теоретики во главе с Борисом Семеновичем проверяли какие-то вычисления института имени Ландау и доказали, что академик Валиков допустил грубые ошибки.

— Аркадий, это мой друг, говорит, что Раппопорт страшно разозлился, обозвал Валикова козлом-провокатором и шарлатаном и собирался докладывать об этом скандале чуть ли не министру обороны. — Рудман понизил голос: — Владимир Николаевич, может быть, это машина времени, про которую вы вчера говорили?

— Даже не знаю… — Антощенко был растерян.

Без «трубы времени» вся их работа в огромной степени теряла смысл. Год назад, когда старый друг отца маршал Алексей Часов поручил ему секретный проект «Выбор», предполагалось, что вскоре будет открыта дверь в прошлое. Они надеялись рассчитать правильный вариант истории, а потом отправить в нужный год отряд спецназовцев, чтобы изменить реальность. Энтузиазм Владимира Николаевича поддерживался только надеждой, что удастся исправить ход событий, покончить с ошибками многих поколений предков.

Ведь какие планы грандиозные строились! Антощенко собирался уйти глубже в прошлое, разгромить монголов на Калке. Кое-кто из руководства даже предлагал организовать на Древней Руси магометанство вместо крещения — известно же, что князю Владимиру весьма понравилось разрешенное Кораном многоженство, но отпугнул запрет на вино. И был еще вариант № 47, единодушно названный «Украденные победы». Там было реализовано британо-французское вмешательство в «зимнюю» войну: высадка экспедиционного корпуса в Финляндии, воздушные удары по закавказским нефтепромыслам с аэродромов Ближнего Востока. В ответ РККА принимает участие в прорыве «линии Мажино», а советская авиация крупными силами вводится в «битву за Англию». Согласно этому варианту, полная дружба с Гитлером продолжалась бы до 1948 года, а потом — атомная война.