Утром 16 декабря, перед самым наступлением, войскам был зачитан приказ Рундштедта: «Солдаты Западного фронта, пробил ваш великий час! Вы все сами чувствуете: все поставлено на карту! Выполняйте же свой долг, отдайте все силы и совершите сверхчеловеческое во имя нашего фатерланда и нашего фюрера!» Такие трескучие приказы, как правило, отдают командиры, оказавшиеся в отчаянной ситуации и переставшие верить в успех. И все-таки на участке наступления немцы сумели создать превосходство в силах, хотя это было не слишком сложно, учитывая откровенную слабость, корпуса Миддлтона. Они имели в 2,5 раза больше танков и солдат и в 4 раза больше артиллерии. Последнее было важно, так как наступление началось в плохую погоду, мешавшую действиям авиации. Одно из условий Йодля оказалось выполненным! Однако метель мешала не только американцам, но и немцам.

На рассвете немецкая артиллерия открыла бешеный огонь по американским позициям, после чего в атаку пошли специально сформированные пехотные штурмовые батальоны. И в очередной раз оправдалась старая шутка: «Любой план существует только до первого выстрела». Наступление на правом фланге 1-го танкового корпуса СС застопорилось, потому что именно в этот момент на позиции американской 99-й пехотной дивизии выдвинулась 2-я пехотная дивизия, чтобы сменить ее, и в результате 12-я и 277-я фольксгренадерские дивизии застряли практически на исходных позициях. Лишь на левом фланге парашютисты успешно двигались вперед, практически не встречая сопротивления. Начался процесс, смертельный для блицкрига, — сужение фронта наступления, однако им еще нужно было уметь воспользоваться. Впрочем, у наступающих проблемы возникают совершенно автоматически, в чем немцы убедились очень скоро.

Командующий 6-й танковой армией оберстгруппенфюрер Дитрих решил бросить в бой свои танковые дивизии уже в первый день наступления, так как темп наступления был слишком малым. Однако 12-я танковая дивизия СС тоже застряла, так как ей пришлось ждать восстановления взорванного американцами виадука. 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт» вошла в прорыв в полосе 3-й парашютно-десантной дивизии и устремилась к Маасу. Но в результате наступление велось тонкой кишкой, которую американцы могли в любой момент перерезать. 5-я танковая армия также добилась успеха не на всем фронте наступления, а только на отдельных участках. 116-я, 2-я и Учебная танковые дивизии успешно двигались вперед, тогда как фольксгренадерские заметно отстали, что никого особенно не удивило. Командующий 7-й Армией генерал Бранденбергер умело воспользовался успехом дивизий фона Мантейфеля, и его 5-я парашютно-десантная дивизия, смяв американские заслоны, двигалась вровень с Учебной танковой дивизией. Однако в целом немецкое наступление с первого же дня развивалось не так, как хотели Дитрих и фон Мантейфель. Прорыв оказался заметно уже, чем планировалось, единый фронт наступления немцы тоже не сумели выстроить. Он имел какие-то странные волнообразные очертания.

Американское командование узнало о начале немецкого наступления лишь через несколько часов. На спешно созванном совещании Эйзенхауэр решил бросить к участку прорыва две танковые дивизии: по одной с севера и юга. Порядок их использования должен был определить командующий 12-й Группой армий генерал Брэдли. Это говорит о том, что американские генералы все еще не верили в серьезность происходящего. Они убедили себя, что немцы не способны на крупное наступления, а уж в Арденнах и подавно, и действовали соответственно.

Параллельно развивалась операция «Грейф», которую проводили диверсанты Скорцени.