|
Таня перечла письмо Баб-Ягуна два или три раза, прежде чем разобралась в его каракулях. "Опять свой пылесос разобрал!" – весело подумала она, решив, что Баб-Ягун ничуть не изменился. Все так же любит возиться с магической техникой. Лучше бы он, правда, унял свои беспокойные ручки, потому что пылесос с вертикальным взлетом штука деликатная и требует особого обращения. Тане захотелось заодно перечитать и письмо от Ваньки, но тут кто-то принялся возмущенно попискивать и дергать ее за ночную рубашку Купидончик! Она совсем о нем забыла! Тане стало совестно, что она не побеспокоилась о почтальоне. – Ты замерз? Хочешь у батареи погреться? – спросила она. Купидончик замотал головой и показал пальцем сперва на свой рот, а затем на живот. Он явно требовал, чтобы его накормили. Пухлые купидончики были ужасными сладкоежками. Недаром за доставку почты с ними обычно рассчитывались пирожными или конфетами. Никаких других средств оплаты они не признавали. – Хорошо. Пошли на кухню. Только тихо... А то еще проснется кто-нибудь, – прошептала Таня и первой выскользнула в коридор. Квартира самого доброго депутата, родственника графа Дракулы, Германа Дурнева была совсем немаленькой. Одних только туалетов тут было целых три штуки, а в коридоре отыскалось даже место для пальмы. Вот только Тане было здесь неуютно. Куда больше ей нравились запутанные лабиринты Тибидохса – с гудящими сквозняками, с таинственными ларями в нишах и с проеденными молью турецкими коврами-самолетами, в которых мягко утопали ноги. Купидончик, не отставая, летел за Таней, в предвкушении сладкого хлопая подтяжками. В темноте он не разглядел поворота и врезался лбом в дверь комнаты Пипы. Бабах! – Кто ко мне приперся? Чего надо? – сонным голосом крикнула из-за двери дочка дяди Германа. Купидончик, растирая на лбу шишку, принялся возмущенно пищать, высказывая все, что думает об этой двери. Таня схватила его и зажала рот. – Я спрашиваю: кто там? – нервно повторила из-за двери Пипа. Таня поняла, что еще секунда – и она начнет визжать. Надо было срочно что-то придумать. – Ав-ав! – негромко гавкнула Таня, царапая ногтями дверь. Уж что-что, а таксу она умела передразнивать просто отлично. Услышав знакомый лай, Пипа мигом утихомирилась. – Убирайся отсюда, Полтора Километра! Не пущу! Ты мне тапки обслюнявишь! – зевнула она, падая носом в подушку. На кухне у шкафа, в котором тетя Нинель хранила сладкое, Таня в замешательстве остановилась. Она была уверена, что Пипа еще с вечера обклеила шкаф секретными нитками и волосками. Если хоть один из них будет оборван, завтра поднимется страшный визг. Но откуда Пипе было знать про существование отличного заклинания "Туманус прошмыгус", которому Таня обучилась у Гробыни? Тому, кто использовал это черномагическое заклинание, можно было не опасаться замков и запоров. Правда, во все запертые двери входить нужно было только спиной вперед. Прошептав: "Туманус прошмыгус!" – Таня отвернулась и, просунув руку сквозь дверцу шкафа, принялась шарить внутри. Зашуршали многочисленные пакеты. Хотя тетя Нинель вечно сидела на диете, это не мешало ей регулярно пополнять запасы. – Ага, вот... Ты что хочешь: печенье, вафли, конфеты, пирожные, шоколад или мармелад? – спросила Таня, на ощупь определяя, что где лежит. Купидончик начал возбужденно подпрыгивать и стучать себя по животу, показывая, что хочет абсолютно все. – А не лопнешь? – удивилась Таня. – Ну ладно, ты сам хотел. Когда через полчаса она выложила на стол последнее пирожное, купидончик не смог даже пропихнуть его в рот, хотя пытался сделать это обеими руками. Его живот растянулся как резиновая груша, а подтяжки, казалось, готовы были лопнуть. |
