Именно такое чувство охватило сейчас Тарзана. Ему показалось, что он уже видел этих людей раньше и слышал их речь, хотя точно знал, что такого быть не могло.

В следующий миг он заметил приближающегося к ним белого человека в том же одеянии, что и воины, только с более богатым убранством.

Неожиданно для себя Тарзан из племени обезьян отыскал ключ к решению загадки, ибо человек этот оказался точной копией статуи Юлия Цезаря, установленной на площади Консерватории в Риме и словно сошедшей с пьедестала.

Итак, перед ним римляне. Он попал в руки легионеров цезаря, и это спустя тысячелетие после падения Рима. Теперь понятно, почему их язык как будто знаком. В свое время, пытаясь приспособиться к миру цивилизации, куда его забросила судьба, Тарзан изучал разные науки, в том числе латинский язык, однако чтение комментариев Цезаря и заучивание стихов Виргилия не позволили ему овладеть языком в совершенстве. В итоге Тарзан не мог изъясняться на этом языке, да и основательно подзабыл слова, и его поверхностных знаний хватило сейчас лишь на то, чтобы распознать на слух звучание речи.

Тарзан внимательно посмотрел на белого человека, напоминавшего цезаря, затем на его свиту, состоящую из угрюмых рослых легионеров, и помотал головой, отгоняя наваждение. Ну конечно же все это сон. Сейчас он проснется и… Но тут он увидел Лукеди, пленных багего, приготовленный костер, на котором его едва не сожгли, и понял, что чужие воины — такая же реальность, как и все остальное.

Каждый воин имел при себе короткую цепь с железным ошейником на конце и висячим замком. Пустив их в ход, они за считанные минуты заковали пленников в цепочку одного за другим.

Тем временем к белому человеку, имевшему, видимо звание офицера, присоединились еще двое, одетых под стать первому. Заметив Тарзана, троица подошла к нему. Посыпались вопросы. Человек-обезьяна покачал головой, показывая, что не понимает. Отдав воинам инструкции относительно белого пленника, офицер отошел в сторону.

Затем Тарзану надели на шею ошейник, но не приковали к общей веренице пленных, а приставили к нему легионера-надсмотрщика, который взял конец цепи в свои руки.

Тарзан решил, что удостоился такой привилегии из-за своего цвета кожи и нежелания белых офицеров заковать белого вместе с неграми.

Вскоре захватчики двинулись в путь. Впереди шел офицер с дюжиной легионеров, за ними тянулась цепочка пленников, несущих в руках живую домашнюю птицу, награбленную налетчиками, а шествие замыкали оставшиеся воины, которые подгоняли стадо коров, коз и овец, принадлежавших жителям деревни.

Отряд держал путь на север, к подножию гор, откуда двинулся вверх по диагонали к западной оконечностей горной цепи Вирамвази.

Тарзан шагал в самом конце пленных негров следом за Лукеди.

— Что это за люди? — спросил Тарзан после того, как движение упорядочилось.

— Это духи Вирамвази, — ответил негр.

— Они пришли выручить своего, — проговорил другой пленный, оглядываясь на Тарзана. — Хорошо, что Ниуото не успел казнить белого, не то нас бы не пощадили.

— Какая разница? — вмешался третий. — Я предпочел бы, чтобы меня убили в родной деревне, а не в стране духов.

— Может, нас и не убьют, — проговорил Тарзан.

— Тебя-то не убьют, ты для них свой, но они убьют багего за то, что мы дерзнули держать тебя в плену.

— Но ведь они и его взяли в плен, — возразил Лукеди. — Разве вы не видите, что он не из их числа? Он даже не понимает их языка.

Негры покачали недоверчиво головами. Они были уверены в том, что Тарзан из племени духов, и ничто не могло поколебать их мнения.

Спустя два часа тропа резко свернула вправо, выйдя к узкому скалистому проходу, невидимому для глаза из-за сплошных зарослей кустарника.