- Вон как вы повернули, - усмехнулся Родионов. - Что ж, пусть будет по вашему, тайфун - добрый вещун. Посмотрим, каким он ныне окажется.

А на юго-западе облака росли как воздушные шары, будто надуваемые гигантскими мехами. Росли, поднимаясь ввысь и растекаясь по горизонту, темнея и принимая более контрастные очертания - уже не круглыми белыми барашками, а нагромождением громадных валунов у подножия возвышающихся за ними гор. Особенно могучим и быстро растущим казалось облако, двигавшееся прямо на островок. И когда его вершина стремительно изменилась, став похожей на наковальню, Родионов уверенно заявил:

- Быть грозе с ливнем.

Приближение тайфуна нисколько не волновало Аркадия Борисовича. Наоборот, он чувствовал прилив энергии, радости. И не считал предосудительным скрывать свой восторг.

- Вы только посмотрите на вершину облака! Это же настоящая золотая корона. И будь я художником, непременно запечатлел бы этот пейзаж на холсте.

То, что он назвал короной, а Родионову представилось наковальней, действительно заслуживало кисти художника: белоснежный кокошник на голубом фоне, переходящий по краям в дымку, сквозь которую просвечивали лучи солнца и золотили его, создавали необычную, прямо-таки сказочную картину, от которой трудно было отвести взор. А внизу облако стало уже темно-сизым, темнело и гнало впереди себя неподъемные валуны. Один валун будто бы рассыпался в пыль и завихрился, поднимая с земли на сотни метров всевозможные предметы; вода в протоке почернела, заходила рябью, словно дрожа в испуге, и вдруг ударила в берег крупными волнами.

- Сматываем удочки, рыбаки-чудаки! - крикнул Родионов и, первым, выбрав снасти, помчался к палатке. Там, схватив уже ранее использованный вместо молота камень, он лихорадочно стал забивать вокруг палатки дополнительные костыли.

- Веревку бы, - высказал вслух тревогу. - Придется лесками крепить.

- У меня есть миллиметровка, - подоспел Аркадий Борисович. - На тайменя приготовил. Она прочнее любой веревки.

- Давай сюда.

Через полчаса, перед самым вторжением тайфуна на остров, они надежно закрепили палатку и, с шутками и прибаутками, закрывшись изнутри, стали раскладывать на брезенте закуску.

6

Тайфун бушевал всего несколько минуть и захватил остров лишь левым крылом, обрушив всю силу на правый берег Амура, выворачивая там деревья, срывая листья и кружа их в небе подобно птичьей стае. Эдик лежал в кустах и наблюдал за происходящим. В землянку он побоялся идти: прибывшие на остров летуны наверняка знают о ней, и, когда буран унесет их палатку, - он был почти уверен в этом, - они рванут туда. А встречаться с ними в открытую желания у него не было.

Но палатка выдержала и, едва ветер стих, летуны вылезли и занялись рыбалкой. На этот раз им везло, рыба стала клевать как после длительной голодовки - все трое то и дело выбрасывали на берег карасей, сазанов, реже - сигов.

В Эдике проснулся рыбацкий азарт - так хотелось бросить свое укрытие и спуститься к воде, поймать хотя бы пару сигов, мясо которых, пахнущее свежим огурцом, он очень любил. Но... важнее было понаблюдать за прибывшими, досконально выяснить все их слабые и сильные стороны. То, что он задумал на сей раз, покруче прежних его деяний. Задушить бухгалтершу, прихлопнуть старикашку сторожа ни труда особого, ни риска не представляло. А тут три бугая, один другого здоровее. Военные. А военные, даже летуны, и спортом занимаются, и различные приемы единоборства отрабатывают. Вероятнее всего, и оружие при себе имеют. Пистолет же ему сейчас нужен как воздух на пути в Японию без стычек не обойтись.