На другой стороне улицы, прислонившись спиной к пальме, стоял высокий мужчина в джинсах, с темными очками на носу и лениво болтал с другим ротозеем, каких немало слетается на чужую кровь.

Заметив, что детектив возвращается в отель, он сказал:

— Ага! Наверное, все закончилось. Фараоны начинают разъезжаться.

Его сосед возбужденно рассмеялся и ответил:

— Эх, если бы они впустили нас внутрь! Не знаю, что вы чувствуете… Может, это звучит ужасно, но в убийстве есть что-то притягательное. Так вы бы не хотели взглянуть?

— Нет, не люблю крови, — ответил человек в джинсах.

Любитель острых ощущений снова захихикал, отвернулся и заговорил с соседом с другой стороны.

Высокий мужчина отошел от толпы зевак и вернулся к своей машине. Он закурил и продолжил наблюдение. Спустя некоторое время на носилках вынесли трупы, прикрытые серой пленкой, и вместе с носилками погрузили их в машины «скорой помощи», которые немедленно отъехали от отеля. Из холла вышел молодой детектив в сопровождении другого, более плотного и старшего по возрасту. Они разошлись по своим машинам и тоже уехали. Зеваки поняли, что ничего интересного больше не предвидится, и начали расходиться. Мужчина в джинсах, неторопливо покуривая, молчаливо наблюдал за отъездом полиции.

Прошло около двадцати минут, наконец из отеля вышла очаровательная молодая блондинка с необычной, сложной прической и в сопровождении агентов полиции уселась в одну из патрульных машин, хотя, судя по всему, она не была арестована. Едва машина отъехала от «Сэндбэнка» и свернула на улицу, тянущуюся вдоль берега моря, как следом за ней, на небольшом расстоянии, проследовал другой автомобиль, за рулем которого сидел человек в джинсах и темных очках.

Палач взял другой след.

Глава 6

Впервые за долгие годы «невидимое правительство нации» собралось на совет, который члены Организации называли «Коммиссионе». В совет входили капо из тринадцати семейств Соединенных Штатов: «Коза Ностра» представляла собой государство в государстве. Несмотря на многочисленные слухи, в Организации не существовало Большого Босса, стоящего над всеми остальными патронами преступного мира. Межсемейные конфликты, суд над своими членами, контроль за выполнением ранее принятых решений и подобные им вопросы обсуждались и улаживались на заседаниях «Коммиссионе».

Бунты и заговоры с целью захвата власти в «Коммиссионе» были крайне редки и, как правило, заканчивались провалом. И хотя капо пользовались неоспоримым авторитетом и являлись всесильными хозяевами в рамках своей территории, у них хватало мудрости и ума подчиняться решениям большинства высшего руководящего органа мафии. Те, кто прислушивался к общему мнению, — процветали, а вот сильно самостоятельные отличались исключительной непродолжительностью жизни.

Сиро Лаванжетта представлял себе «Коммиссионе» как совет королей, но, с этой позиции сам Сиро являлся, скорее, наследным принцем. Конечно, он был боссом, но самым молодым и свежеиспеченным, а его территория — самой бедной из всех представленных на совете. Его наделили правами капо и оказывали соответствующие знаки уважения, но все же Сиро правил в тени величия семейства Диджордже, контролировавшего южную Калифорнию и из недр которого вышел сам Лаванжетта. Теперь, когда Диджордже был мертв, а его семейство распалось по милости сукина сына Болана, Сиро казалось, что его положение стало довольно шатким, если не сказать опасным. Он отправился на «совет королей», чтобы подвести более солидный фундамент под свою семью. В глубине души он надеялся унаследовать империю Диджордже, чтобы затем объединить ее со своей юго-западной территорией.

Но добиться этого не так просто. Босс Сан-Франциско Джордж «Мясник» Агграванте уже давно бросал вожделенные взгляды на открытую территорию Лос-Анджелеса… и он был единственным из всех, кто несколько лет тому назад воспротивился решению совета передать пустынную территорию юго-запада под управление Сиро.