Вемунд обнял ее, у него на щеках появились слезы. К ним подошли Элизабет и доктор Хансен.

— Ну что, Вемунд, — скромно и неуверенно спросила Элизабет. — Надумал прыгать?

Он ей улыбнулся.

— Нет, Элизабет! Я хотел спросить тебя, не нужен ли тебе в Элистранде бедный, сентиментальный сплавщик леса!

— Я обдумаю это предложение, — благосклонно ответила она.

Софию Магдалену крестили в праздничной обстановке. Элизабет пригласила всю свою семью, даже двух старых троллей из Гростенсхольма. После этого был прием в доме Карин. Оставшись наедине с Элизабет на кухне, Вемунд нежно обнял ее. Они оба знали, что у них могут возникнуть проблемы в супружеской жизни. Та сцена, свидетелями которой стали много лет тому назад Карин и госпожа Шпитце, может послужить для них в этом смысле препятствием. Многое прекрасное в любовном акте было уничтожено для Вемунда и Элизабет. Но со временем эта картинка из воспоминаний поблекнет, и у них появятся собственные незабываемые любовные минуты.

В кухню вошли Ингрид и Ульвхедин.

— Дорогая Элизабет, — сказала Ингрид с лучистыми кошачьими глазами. — Ты сделала, однако, верный выбор! Ты помнишь, как я тебя отговаривала?

— Выбор был делом несложным.

Оба старца выглядели довольными.

— Ингрид, — доверительно поинтересовалась Элизабет. — Ты была в Лекенесе. Да, я объяснила Вемунду, что это была ты.

Старая, красивая ведьма попыталась натянуть на себя маску невинности, но тщетно.

Вемунд грустно улыбнулся.

— Помню, я как-то интересовался, правда ли, что черти управляли процессом приглашения всех нужных лиц в Лекенес в этот день. Если бы я только знал, насколько я был прав!

Два «черта» из рода Людей Льда восприняли это как комплимент.

— Нам было очень здорово, когда мы заварили эту бражку, — сказала Ингрид. — И все труд…

— Хватит об этом, — строго сказал Ульвхедин, но не было сомнения, что ему тоже было очень здорово!

— Хорошо, что в нашем роду больше таких, как вы, нет, — произнесла слегка потрясенная Элизабет. Ульвхедин стал серьезен.

— Но семена дракона — зубы дракона — уже посажены, — тихо промолвил он.

— Да замолчи ты, старик, — оборвала его Ингрид. — Сын Эрьяна из Сконе сама добродетель. Летом сюда приедут мои внуки Ингела и Сёльве. И они такие воспитанные и культурные, что им нет равных. В поколении Элизабет только образцовая благовоспитанность!

— Это ты так считаешь, да, — пробормотал Ульвхедин, но только Вемунд его слышал.