– Анализирую рынок. Знаешь, куколка, я всегда думал, что мне не одолеть брата в пассажирских перевозках, но теперь, кажется, нашел нишу. Вот.

Я вчиталась в неровный – дракона слегка трясло – почерк.

«Рейсы «Детям вход воспрещен».

– Хм… идея.

– А то, – хмыкнул шеф.

– Но ведь дорого. На такие рейсы будут покупать меньше билетов, придется делать цены выше.

– Ты удивишься, какое количество людей готово немного доплатить за комфорт.

Он снова покосился на невозмутимую соседку.

«Детские рейсы с раздачей игрушек и сладостей».

– И какой дурак в здравом уме возьмет билет на детский рейс, чтобы лететь в толпе орущих младенцев? Даже если он сам с ребенком? Одно дело свой, а чужие – совсем другое.

– Полетят, если эти билеты будут стоить дешевле.

– Логично. Хотя и спорно с точки зрения выгоды.

– Да плевать на выгоду, главное, чтобы Истон утерся. Вот, еще – вкусная кормежка в драконе.

– Это невозможно с такой ценой, слишком дешево для вкусной еды.

– Ну поминки же как-то в эту сумму укладываются. И вполне вкусно.

– Я не хочу есть в драконе как на поминках!

– А если ты будешь есть ЭТО, – Вестейн красноречиво махнул рукой в сторону, где скрылись проводницы с недоеденным угощением, – то поминки справят по тебе. Давай, куколка, докажи, что я не зря взял вас с пушистой тварищей на работу. Накидывай идеи.

– М-м-м… тихие рейсы?

– Это какие?

– Те, на которых запрещено шуметь и разговаривать. Все тихонько загружаются, гасится свет, и в тишине или с ненавязчивой музыкой летят к месту назначения.

– Точно, а кто открыл рот, того за борт! – Вестейн с сожалением оглянулся на орущих детей.

Впрочем, я была уверена, что он только мечтал. И на самом деле где-то в глубине драконьей души очень любил детей.

Наевшийся ребенок с соседнего кресла начал истошно реветь.

– Обожрался, – хмыкнул Вестейн. – Сейчас обосрется.

– Это же ребе-е-енок! – в точности повторила наша соседка интонацию женщины сзади.

– Вот летели бы вы моей компанией, вас бы уже за борт выбросили, – с гордостью произнес шеф и снова углубился в записи.

Остаток пути мы придумывали дополнительные услуги на пассажирских драконах. Начиная от довольно перспективных (беруши, расширенные проходы и место для ног), заканчивая совсем уж бредовыми (платным выбором места, исключительно квадратной формой багажа и форменными цветными платьями проводниц). Время до конца полета пролетело незаметно, а еще мне понравилось вот так сидеть и общаться с Вестейном. Даже несмотря на гвалт в кабине.

Когда дракон приземлился, раздались бурные аплодисменты, и шеф поморщился.

– Да прекратите вы хлопать, дебилы…

– Для дракона очень обидно, когда хлопают, – шепотом пояснила Шуша. – Словно он – какая-то карусель. Или будто сделал что-то невозможное, перелетев из точки А в точку Б. Они очень гордые.

Едва мы сели (хотя дракон все еще вприпрыжку несся по полю и все в кабине тряслось), народ повскакивал с мест, и я их очень понимала. Мне и самой до дрожи хотелось вдохнуть свежий морозный воздух, размять ноги и нормально поесть.

– Уважаемые пассажиры, пожалуйста, оставайтесь на местах! – надрывалась проводница.

Ее, само собой, никто не слушал.

– И что же вы будете делать с этими сэкономленными двумя секундами? – бурчал начальник.

Но я не обращала на происходящее никакого внимания, мой взгляд был прикован к окну.