Оседлав велосипед, Трикси почувствовала себя гораздо лучше. Стояла чудесная погода, на деревьях начинали распускаться свежие зеленые листочки.

«Скоро настанет лето, — подумала Трикси, — и тогда мы…» Но тут она снова вспомнила о своей ссоре с Белочкой. Что принесет с собой лето? Новые приключения? Или все приключения уже в прошлом?

При мысли о том, что она навсегда потеряла дружбу Белочки, Трикси почувствовала в горле какой-то комок. Она пониже склонилась над рамой и что было силы стала жать на педали.

Выбившись из сил, она подняла голову, огляделась и с удивлением обнаружила, что приближается к заброшенному дому на Олд-Телеграф-роуд.

ОБГОРЕВШИЙ КЛОЧОК БУМАГИ

Двухэтажный дом некогда был белым, но краска уже давно облупилась, так что доски оказались беззащитными перед непогодой. Трикси завернула за угол и увидела, что с тыла, как и с фасада, окна также закрыты фанерными щитами и заколочены досками.

За домом Трикси обнаружила вход в подвал. Тяжелые деревянные двери изрядно пострадали от снега и дождей, но крепкие медные петли и ручка казались новенькими и сияли. На дверях висел массивный замок.

Трикси обследовала и двор за домом, но обнаружила только буйно разросшийся бурьян и пришла к выводу, что это самый незагадочный из всех пустующих домов на свете. «Вот и славно, — подумала Трикси, седлая велосипед. — А то из-за этих тайн у меня одни неприятности. Не нужны мне никакие тайны».

Проехав примерно четверть мили, Трикси вдруг увидела какой-то клочок бумаги, зацепившийся за живую изгородь. Дождь и солнце сделали свое дело, и бумажка имела довольно потрепанный вид, а края ее почему-то были обожжены. На одной стороне был изображен странного вида человек в меховой шапке, на другой — что-то похожее на сказочный замок. В каждом углу стояло число пятьдесят.

Какое-то время поизучав бумажку, Трикси вздохнула и сунула ее в карман. «Спрошу у Марта и Брайана, не знают ли они, что это такое, — решила она. — А если они не заинтересуются, отдам ее Бобби — пусть пополнит его „коллекцию“.

Трикси улыбнулась, вспомнив коллекцию Бобби, — случайный набор всякой чепухи, казавшейся ее шестилетнему брату настоящим сокровищем — пуговицы, шарики, фантики, обертки от жвачки и все такое прочее.

Вернувшись на „Дикую яблоню“, Трикси обнаружила, что поездка заняла гораздо больше времени, чем она предполагала. Миссис Белден уже успела приготовить обед.

— Ой, мамочка, прости, пожалуйста! — воскликнула Трикси. — Я должна была помочь тебе!

— Самое трудное я оставила тебе, — улыбнулась миссис Белден, — умыть младшего брата и привести его к столу.

Трикси засмеялась.

— Это уж точно, мне досталось самое трудное. Легче устроить пир горой, чем отдраить Бобби и проследить за тем, чтобы он тут же снова не измазался.

Разумеется, Бобби тут же начал протестовать.

— Ну, Трикси! — заныл он. — Мне больно! Ты должна смыть с меня только грязь, а не кожу!

Трикси вздохнула.

— Бобби, вся проблема в том, что ты так основательно пропитан грязью, что разобраться, где грязь, а где кожа, дело непростое.

Тут она вспомнила о клочке бумаги, лежащем у нее в кармане.

— Знаешь что, Бобби? Если ты не произнесешь больше ни слова, пока я тебя умою, и если сегодня за обедом ты съешь целую вареную морковку, я тебе кое-что дам. Сюрприз!

— Ничего себе! — воскликнул Бобби. — Суп-приз! А что за приз, а, Трикси? — От волнения мальчуган начал извиваться и вырываться из рук Трикси еще сильнее, чем обычно.

— Если я тебе скажу, то какой же это будет сюрприз? Договорились? — Трикси изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал по-деловому, хотя волнение братишки и его круглые от удивления глаза были так забавны, что она едва удерживалась от смеха.