Димка, не отвечая, вновь углубился в заросли.

– Ни рам, ни русалок, ни пастушков, – чуть погодя вновь предстал перед друзьями Терминатор. – Только одна эта крыса.

– Что же мы с ней будем делать? – задумчиво проговорила Маша. – А то противно как то, когда такое на берегу.

– Если тебе противно, – ответил Димка, – можешь ее взять с собой. А я к ней ни за что не прикоснусь.

– Если вас так волнуют проблемы экологии, – вмешался Петька, – то после придем сюда с лопатой и крысу зароем. Но сейчас нам следует заняться поисками рамы. Иначе Степаныч наверняка нас опередит.

Ребята, тщательно осматривая обильные заросли, которые тянулись по этому берегу пруда, медленно побрели вперед.

– Интересно, этот обломок рамы был все таки от русалки или не от русалки? – спросила Настя.

– Вообще то похож, – отвечал ей Димка.

– Если мы найдем еще хоть маленький кусок, то можно будет показать его Ниночке, – сообразил Петька. – Она то уж должна хорошо помнить.

– Найдешь тут что нибудь, – спотыкаясь о многочисленные коряги и кочки, ворчал Димка.

– Даже если мы ничего не найдем, – отозвалась Маша, – то Шмельков свой обломок обязательно Ниночке покажет.

– Зато если мы обнаружим еще один обломок, значит, этот тип, который чуть не утонул, каким то образом связан с кражей в библиотеке, – убежденно сказал Командор.

– Странный тип, – пожал плечами Димка.

– Ты тоже, Димочка, будешь странным, если тебя из воды полумертвого выловят, – скривила губы в усмешке Маша.

– Ох, как же мне надоели твои идиотские шуточки, – покачал головою брат.

Петька хмыкнул:

– Вы не устали за тринадцать лет жизни все время препираться?

– У нас единство и борьба противоположностей, – иронически сощурилась Маша.

Внешне близнецы были похожи как две капли. Оба высокие, стройные, светловолосые и голубоглазые. А вот характеры – и впрямь полная противоположность. Решительная, ироничная Маша очень походила на бабушку, Анну Константиновну. Димка же, по словам очевидцев, являл собой почти точную копию деда – покойного академика Дмитрия Александровича Серебрякова. Он тоже отличался крайней рассеянностью, ворчливостью и неизбежно сокрушал все предметы, которые имели несчастье подвернуться ему под руку или оказаться на его пути. Кроме того, знаменитый биолог Серебряков, по преданиям, достаточно плохо учился в школе. Вспоминая об этом, пожилая ученая дама Анна Константиновна говорила внуку: «Будем надеяться, что и ты, Димка, в будущем как нибудь себя проявишь».

Впрочем, сам Терминатор считал, что и в настоящем проявляет себя достаточно ярко. Например, сейчас, бредя с друзьями вдоль берега пруда, он усиленно отрабатывал версию, каким образом в руки утопленника мог попасть кусок позолоченной рамы.

– Слушайте, – сказал Димка, – а ведь, по словам Тяпы, этот тип вроде живет в поселке архитекторов.

– Без тебя помним, – не проявила воодушевления Маша. – Мало ли в поселке архитекторов разного народа.

– Неужели не понимаешь, – продолжал брат. – Архитекторы и художники – это почти одно и то же.

– Ну, положим, не совсем, – сказал Петька.

– Может, и не совсем, но близко, – стоял на своем Терминатор. – Многие архитекторы сами живописью занимаются. И, уж во всяком случае, в ней понимают.

– Нам то от этого что? – фыркнула Маша.

– Объясняю для тупых, – с важностью проговорил брат. – Если эта картина – ценная, то «утопленник», если он архитектор, в этом сразу разобрался.

– А ведь верно! – широко раскрыла и без того огромные зеленые глаза Настя.