Еще час назад, положив руку ему на сердце, она больше всего на свете хотела оставаться рядом с ним. Теперь ей предстояло делать именно это.

Другой английский шпион, притворявшийся кучером, схватил ее за волосы, заглянул в лицо и сказал:

— Анник Вильерс.

Она совсем не ожидала, что ее узнают. Тем более так далеко на севере, да еще англичанин.

— Какого дьявола ты приволок ее сюда, Грей?

Боже! Значит, английский шпион — это Грей? Тогда у нее в самом деле не было шанса. Ничего удивительного, что они схватили ее. Похоже, она неаккуратно угодила в заключительную часть какой-то британской операции. Ни по какой другой причине оказаться во Франции он не мог. Поразительная неудача. Грей — начальник целого британского подразделения и непосредственно подчиняется легендарному Гальба. Ему незачем лично гоняться в Париже за шпионками. У него есть множество агентов по всей Европе и более важные дела. Грею следовало бы… Она раздраженно старалась найти ему подходящее занятие. Он должен был составлять планы свержения Наполеона в своем кабинете в Уайтхолле или другом соответствующем месте. В его положении опасно и глупо скрываться во Франции, где он мог в любое время оказаться запертым в погребе.

И все-таки Грей здесь. После долгих недель, когда она оказалась совершенно одна — в темноте и в неизвестности, — ей изменили ее бойцовские качества. Неспроста она потерпела поражение от старшего английского шпиона.

— Пожалуйста, не поступайте со мной так.

— Это легко сделать. С вами покончено. — Грей втащил ее в карету, словно трофей, добытый им с великой ловкостью. — Больше никаких драк.

— Пожалуйста. Я никому вас не выдам, — глухо сказала она в подушки сиденья, к которым он ее прижимал своей невероятной тяжестью.

— Не думаю, что вам это удастся, — ответил Грей.

Он был доволен. Теперь Анник может брыкаться под ним, пока не выбьется из сил и не станет управляемой. Она сразу поняла, чего добивается англичанин. Но ей понадобилось время, чтобы образумиться, принять неизбежное и сдаться, положив лоб на подушки и тяжело дыша, как рыба на берегу.

Она действительно в беде. Англичанин не собирался ловить каких-то второстепенных агентов. Это глупые слова Леблана о планах Альбиона заинтересовали британцев. За ними охотились все европейские шпионы, и Леблану следовало придержать язык.

Она думала о том, что может сделать человек вроде Грея, чтобы узнать, где находятся эти планы. Ведь он везет французского агента из Парижа в какое-то уединенное место, и она будет наедине с ним. Она представила, как он может получить нужную информацию, а потом заставить умолкнуть ее навсегда, похоронив вместе с ней все ее секреты. Она выглядела разгоряченной и вспотевшей от неравной борьбы, но при этом была холодна, как январь, внутри.

— Закончили? — спросил Грей.

Она молча кивнула.

— Рад, что вы наконец договорились, — сказал с противоположного сиденья Эйдриан. Голос у него был слабый, но весьма насмешливый. — А то вы совсем затолкали меня.

— Договорились, — ответил Грей, — если не считать, что она собирается укусить меня, как только я отпущу ее.

Слова англичанина успокоили Анник, страх прошел. Грей явно не из тех, кто совершает убийство, а Эйдриан просто легкомысленный юноша, так что она вряд ли умрет в окрестностях Парижа от рук англичан.

— Мне следовало оставить вас гнить в погребе Леблана, — сказала она. — Но увы, я этого не сделала.

— Поздно сожалеть, мадемуазель.

— Я позволю себе не согласиться. Может, я стану жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.