Разгоряченный Фатти нетерпеливо ерзал на заднем сиденье машины инспектора. Ему ужасно хотелось знать, что происходит под землей.

А под землей происходило много событий. Облава оказалась для преступников полной неожиданностью. Все находившиеся в подземной мастерской были задержаны, Мистера Голланда взяли спящим в комнате, расположенной рядом с камерой Эрна.

Ну а что же сам Эрн? Эрн не спал всю ночь: все ждал и ждал, задаваясь вопросом, сколько еще времени он сможет быть героем. Кроме, того, он страшно проголодался!

Когда полицейские подвели его к машине инспектора Дженкса, в которой сидел Фатти, он бросился, к нему с распростертыми объятиями.

– Значит, ты Эрн? – спросил инспектор. И к величайшему удивлению и восторгу обоих мальчиков, он дружески пожал ему руку и сказал:

– Да ты просто герой! И, как я слышал, еще немножко и поэт, да? С удовольствием прочитаю, твое стихотворение, посвященное дяде. Уверен, оно очень хорошее.

Эрн покраснел.

– О, сэр, спасибо, сэр, но я не могу вам его показать. Дяде бы это не понравилось…

Машина инспектора поехала первой. За ней последовали остальные.

– Прекрасный улов, Фредерик, – сказал инспектор. – Тайна раскрыта, и все завершается благополучно. Огромное тебе спасибо, мой мальчик. Расти поскорей – будешь мне помощником!

Фатти зарделся от удовольствия.

– Сделаю все от меня зависящее, сэр, чтобы поскорей вырасти!

Они подъехали к дому мистера Гуна. Эрн вдруг сильно переменился в лице. Вид у него стал очень несчастный.

– Входи же, Эрн! – сказал инспектор, мягко подталкивая его к двери. – Гун, принимайте племянника. Эрн вернулся! Он вел себя как герой. Кстати, я слышал, он посвятил вам какое-то стихотворение. Хотелось бы его почитать.

Мистер Гун сделался пунцового цвета.

– Э-э… оно не очень вежливое, сэр…

– Хорошо, дядя, я не буду его показывать, – сжалился над ним Эрн. – Я его порву!

– Ты славный парень, Эрн, – сказал мистер Гун. – Я ужасно рад, что ты вернулся. Знаешь, я тут собираюсь делать яичницу с ветчиной. Как ты к этому относишься?

Эрн засиял.

– Ну ваще! Да я так голоден, что быка могу съесть!

– Счастливо, Эрн, – сказал Фатти. – До скорого!

Он снова сел в машину, и инспектор повез его домой, чтобы рассказать мистеру и миссис Троттевилл о происшедшем.

– А жалко, что Эрн не показал свое стихотворение, – сказал инспектор, мягко притормаживая у дома Троттевиллов.

– Да, – зевнув, ответил Фатти. – Вожалк!

– Что? – удивленно переспросил инспектор.

– «Вожалк» – вошойсказал!

С этими словами он закрыл глаза, уронил голову на плечо инспектора и погрузился в глубокий сон.

Инспектор оставил Фатти в машине и пошел поговорить с его родителями. Если бы Фатти услышал, как инспектор о нем отозвался, уши его бы запылали от удовольствия. Но он ничего не слышал, а продолжал спать и видеть сон, полный быстро сменяющих друг друга образов: мигающие огни, опускающийся пол, Рождественский холм, уйма вещественных доказательств, винтовые лестницы, погруженный в темноту огромный дом и, наконец, увенчанный лавровым венком Эрн, который, приняв героическую позу, готовился продекламировать гениальное стихотворение.