Изменить размер шрифта - +

Когда маньяк уже обхватил шею подростка, Кошмарик понял, что пора действовать. Резкий рывок пальца — и кольцо упало к его ногам. Размахнувшись и стараясь бросить гранату подальше, он мощно двинул плечом: крутнувшись несколько раз в воздухе, граната полетела вперед, шмякнулась на землю и покатилась вниз. Ленька смотрел, как катилась она, все удаляясь и удаляясь, пока не скрылась из виду, а взрыва не было…

— Что случилось? — не понял он. — Где взрыв? Что делать?!

Он тут же осознал, что произошло нечто ужасное, незапланированное. Он посмотрел на Любителя и Володю. Он не видел, что душитель, услышав тупой звук от падения гранаты, посмотрел в ту сторону, но, ничего не разглядев, вновь уставился в затылок Володи, который сопротивлялся, теперь уже цепко схватив душителя руками за обе его руки. Между тем в глазах его начало темнеть, он все еще ждал, когда раздастся взрыв, но взрыва все не было…

«Нужно рвать вторую гранату! — металась мысль Кошмарика. — Он его задушит!»

Но лишь сомнение в том, что и эта граната может покатиться с горы такой же безобидной колотушкой, заставило Леньку действовать иначе.

Из кустов он вылез тихо и, стараясь ступать так же осторожно, как душитель, зашел к нему со спины. То ли Кошмарик на самом деле двигался так бесшумно, то ли маньяк весь ушел в свои ощущения, но Ленька, неотрывно глядевший в затылок душителя одновременно с ненавистью и холодным расчетом, приблизился к преступнику за какие-нибудь семь секунд. Затылок маньяка становился все больше, совсем приблизился и, казалось, заслонил от Леньки весь мир. Кошмарик взмахнул рукой и опустил немецкую гранату с длинной деревянной ручкой прямо на ненавистную голову. Когда душитель, издав какой-то короткий сдавленный звук, свалился прямо на Володю, Кошмарик, оттолкнув маньяка в сторону, перевернул друга на спину. Он стал похлопывать его по щекам и, увидев, как они начинают розоветь, а запекшиеся губы шевелиться, сказал Володе, борясь с накатившими, совсем незваными рыданиями:

— Вовчик, ты че, ты че?! Очухайся! Тебе от Кости Кинчева привет! Он нас с тобою на концерт зовет. Поедем?

 

* * *

Два друга и Володины родители стояли на платформе с чемоданами и ждали электричку. Кошмарик курил, Виктория Сергеевна отгоняла от лица сигаретный дым, стараясь делать это незаметно. Володя смотрел на гору, опершись локтями на прохладный металл ограждения. Ему было жалко, что они уезжают отсюда на неделю раньше срока.

— Слушай, — сказал ему тихо Кошмарик, — а мне что-то жаль отбывать в Питер. Теперь-то можно было поболтаться, рыбку половить, на дискотеку сходить. Здесь же дискотека есть, ты знаешь?

Кошмарик будто угадал чувства Володи, и тот посмотрел на друга с уважением:

— Конечно жаль, но мне бы здесь было уже скучно.

— Это потому, что душителя арестовали? — изумился Кошмарик. — Ну тогда ты, Вовчик, сам шизоид! Он же тебя чуть к Богу на небо не отправил!

— Ты не понимаешь! — махнул рукой Володя. — Просто я здесь такую штуку понял… понял, что по-настоящему оценить добро можно только столкнувшись со злом, а когда мы этого психа сдали, все вроде пресно стало…

Кошмарик затушил окурок прямо об ограждение и удивленно покачал головой:

— Да, Вовчик, еще какой ты шизоид, если такие вещи стремные говоришь! Добро, значит, без зла не существует? Ну шиз! Ну шиз!

Подошла электричка. Забрались в вагон. Поезд тронулся, и Володя, сидевший у окна, смотрел на удаляющуюся гору. Она становилась все меньше и меньше, покуда не стала по ходить на какой-то невзрачный пригорок.

На душе Володи было тепло и спокойно.

Быстрый переход