Изменить размер шрифта - +

Немухин самоуверенно усмехнулся.

– Я не суеверный.

– А жена твоя где работает? – продолжала выспрашивать Лола.

– В порту, – ответил Немухин. – Грузчиком.

Лола опять засмеялась.

– Ты все такой же шутник, Эдик. А помнишь, как мы…

И пошло-поехало. Помнишь, как мы то, помнишь, как мы се… Они принялись вспоминать свое далекое детство.

А я, покончив с акулой, принялась тянуть через соломинку персиковый сок.

Зал понемногу заполнялся. Свободных столиков уже не осталось. На сцене танцевальная пара отплясывала акробатический рок-н-ролл.

– Влад, – позвала Лола пробегающего мимо официанта, – принеси, пожалуйста, мою сумочку из гримерной.

– Сей момент.

Влад притащил черную сумочку. Лола достала из нее сигареты и блестящую зажигалку в форме пистолета. Сунув сигарету в ярко накрашенный рот, она щелкнула зажигалкой.

А дальше…

Дальше произошло вот что. Лола приставила пистолет-зажигалку к груди Немухина и со смехом сказала:

– Бах-бах, ты убит, Эдик.

Раздались два сухих хлопка. Немухин начал медленно сползать со стула. Я поначалу решила, что он дурачится. Но тут с ужасом увидела, как на ослепительно белой рубашке расплывается кроваво-красное пятно.

Немухин с глухим ударом упал на пол. Две женщины за соседним столиком испуганно завизжали. Лола спокойно курила.

– Тебя папочка зовет, симпатюля, – показала она сигаретой на Немухина.

– Эмма… Эмма… – хрипел на полу Немухин.

Я быстро наклонилась к нему.

– Ну что же ты, Эмма… не среагировала, – с трудом произнес он.

– Извините, – растерянно пробормотала я.

– Запоминай, – через силу прошептал Немухин. – Сестрорецк… овощебаза… Повтори.

– Сестрорецк, овощебаза, – повторила я. – А что это значит?

– Это… это… – Дыхание его оборвалось.

На меня смотрели стеклянные глаза мертвеца.

Я была в полнейшем замешательстве. Пистолет. Кровь. Мертвый Немухин… А тут еще пронзительно завопил младенец: «Вау-вау-вау!..»

В следующую секунду я поняла, что это орет не младенец, а милицейская сирена на улице. А еще через секунду в зал ворвалась Ударная группа по борьбе с бандитизмом. Впереди всех, конечно, несся Григорий Молодцов.

Увидев меня, суперопер скривился так, словно проглотил живого таракана.

– Опять ты, Мухина?!

– Да, опять я.

Он перевел взгляд на Немухина.

– Сообщника пришила?!

– Это не я! Это она! – показала я на Лолу, которая продолжала спокойно курить сигарету.

– Ну ты даешь, симпатюля, – усмехнулась Лола. – Ухлопала папашу, а на других сваливаешь. Нехорошо.

Я прямо задохнулась от возмущения.

– Это же вы стреляли! Вы, а не я!!

– Ой, только не надо строить из себя невинную овечку, – передернула плечами Лола.

Молодцов достал из кармана грязный носовой платок.

– Ладненько, – звучно высморкался он. – Григорий Молодцов разберется, кто здесь невинная овечка, а кто серый волк. Ну что там, Серега? – спросил он у оперативника, склонившегося над телом Немухина.

– Пульса нет, сердце не прослушивается, – доложил Серега.

– Стало быть, мертв, – констатировал Молодцов.

– Стало быть, мертв, – подтвердил Серега.

Быстрый переход