Музей для туристов, где были выставлены реликвии, добытые некогда североамериканскими мореплавателями, закрывался. Дядя Юпитера Титус Джонс и его жена Матильда купили у хозяина небольшую коллекцию в надежде перепродать ее через «Склад утильсырья» — самое замечательное из мест, куда свозят разнообразный хлам, на всем Западном побережье.

В действительности «Складом» руководила тетушка Матильда; дядюшка Титус по преимуществу занимался поисками всякого занятного старья. Крупная, сильная, острая на язык, в глубине души тетя Матильда была добродушным и мягким человеком. Но имела один существенный недостаток: стоило ей увидеть кого-нибудь из мальчишек, она тут же норовила во что бы то ни стало заставить его работать! Поэтому Юпитер, живший вместе с тетей и дядей, естественно, старался попадаться на глаза тетушке Матильде как можно реже. Дело в том, что у него с друзьями тоже было собственное, и очень важное, предприятие — фирма «Три Сыщика», отнимавшая силы и время. К несчастью, сегодня утром тетушка застигла всех троих во дворе своей великолепной барахолки и категорически потребовала, чтобы они ей помогли. Подумать только — угодить в капкан в первый же день рождественских каникул!

Вздыхая, мальчики принялись таскать экспонаты из музея на улицу. Там ящики принимал Ганс, один из двух братьев-баварцев, огромных парней, служивших на «Складе утильсырья». Поглядывая на расстроенные физиономии ребят, Ганс насмешливо свистел песенку «Звенят бубенчики» и аккуратно укладывал музейное имущество в кузов грузовика, принадлежавшего фирме дяди Титуса. Тетя Матильда минуту-другую следила за их слаженными действиями, а потом вернулась к мистеру Эйкерсу, владельцу музея, вместе с которым составляла опись купленных товаров.

Разделавшись с описью, тетушка Юпа решила помочь мальчикам упаковать несколько ящиков, стоявших в углу выставочного зала. Мистер Эйкерс, в свою очередь, отправился в вестибюль, где его уже некоторое время ждал какой-то посетитель. Прошло еще две-три минуты, и из вестибюля послышался громкий крик:

— Плевать я хотел на то, что вы его кому-то обещали!

Потом прозвучал спокойный, увещевающий голос мистера Эйкерса:

— Пожалуйста, сэр, прошу вас…

— Он мой! — не унимался разгневанный посетитель. — Мой! И нужен мне немедленно!

Этот человек говорил резко, хрипло; в тоне его явственно сквозила угроза. Тетя Матильда в сопровождении мальчиков поспешила в вестибюль. В тот момент, когда они там появились, мистер Эйкерс втолковывал незнакомцу:

— Весьма сожалею, но все, что было в музее, я уже продал «Складу утильсырья Джонса». Понимаете? Продал! Все без исключения.

Рядом с мистером Эйкерсом стоял сундук из тикового дерева, по-восточному богато изукрашенный, отделанный желтой медью.

По другую сторону сундука нетерпеливо жестикулировал низкорослый человек с окладистой черной бородой. Его глубоко посаженные темные глаза яростно сверкали на огрубевшем от ветра, загорелом лице. Два больших шрама тянулись через правую щеку незнакомца и скрывались в густой бороде. Одет он был в двубортную матросскую куртку грубого сукна и синие расклешенные брюки. На голове у него сидела фуражка матроса торгового флота, обшитая потускневшей тесьмой.

Незнакомец злобно шипел, буравя взглядом мистера Эйкерса:

— Для меня вам придется сделать исключение, ясно? Сундук принадлежит мне, и я намерен забрать его тотчас же! Предупреждаю вас…

Мистер Эйкерс начал сердиться.

— Послушайте меня, приятель, в конце концов!

— Мое имя Джим, — прорычал незнакомец. — Меня называют Яванцем Джимом, и сундук свой я провез по всем морям и океанам. Между прочим, в нем скрывается некая опасность! Имейте в виду!

Опасность? Мальчики затаили дыхание.