Поиски заняли весь оставшийся день. И только к вечеру выяснилось, что на участке Ковровой-Водкиной есть прекрасный орешник, и даже срубленный. Слишком длинные ветви запутались в электрических проводах, и электрики их недавно срезали. Теперь это богатство было небрежно свалено неподалеку от задней калитки.

— Все ясно, — принял решение Петька. — Завтра с утра лезем к Ковровой-Водкиной.

Утром, едва позавтракав, друзья отправились за ветками.

Коврова-Водкина жила на даче в основном одна. Дочь к ней наведывалась не чаще чем раз в месяц. Внуков вообще не было. Главная опасность могла исходить от приходящей домработницы Татьяны Филимоновны. Она готовила, убирала дачу, время от времени обрабатывала огород и постоянно ожидала тяжелых ударов судьбы.

— Вроде бы никого, — внимательно огляделся Петька.

Стараясь как можно меньше шуметь, друзья подобрали с земли несколько длинных веток.

— Грабят! — послышался вдруг из кухонного окна торжествующий вопль Татьяны Филимоновны. — Наталья Владимировна! Сюда! Я вам давно говорю: такое всегда случается с одинокими дачниками пожилого возраста.

— Где грабят? — Секунду спустя на крыльце показалась Коврова-Водкина.

Седые волосы ее были подсинены и тщательно уложены. Поверх черного бархатного пиджака, словно крест у священника, висели очки на золотой цепочке.

— Вон там, — ткнула пальцем работница по направлению к задней калитке, где в кустах притаились дети. — Они чем-то трещат, а после выносят. Прямо не жизнь, а крушение всех идеалов. Вот когда я на войне была снайпером… — Татьяна Филимоновна выдержала выразительную паузу.

Все в Красных Горах давно уже знали, что она была снайпером и считает свое военное прошлое лучшим периодом жизни всего человечества.

— Да, да! Вы же снайпер! — обрадовалась Коврова-Водкина, которая почему-то сейчас замечательно слышала каждое слово. — Бегите, моя дорогая, к Ивану Степановичу за оружием, — по-актерски поставленным голосом начала распоряжаться она. — А я пока тут злоумышленников покараулю. Мы с вами возьмем их по всем правилам.

— Есть! — по-военному приложила руку к виску домработница.

Печатая шаг, она двинулась прямо к воротам. Друзья решили срочно спасаться бегством. Иван Степанович заряжал свое ружье солью. Конечно, такой выстрел не смертелен, но никто из четверых испытывать его на себе не хотел. Тем более что Татьяна Филимоновна, несмотря на преклонные годы, была еще мощной женщиной. У нее вполне могли сохраниться прежние навыки снайпера.

— Стойте! Стойте! — В голосе у Ковровой-Водкиной появились трагические интонации. — Вы, господа, ведете себя не по правилам!

Друзья, однако, только прибавили темп.

— Надеюсь, они нас не разглядели, — тяжело перевел дух Петька, когда вся компания, наконец, вновь достигла оврага на его участке. — Не очень-то удачно вышло. Но, по крайней мере, прутья для шалаша у нас теперь есть. Кладите на землю. Сейчас отдышимся и начнем строить.

Шалаш строили основательно. Ветви, очистив от листьев, прочно вкопали в землю под густыми деревьями, кроны которых защитят от воды даже в сильный дождь. Верхушки ветвей связали веревкой, и они изогнулись куполом. И, наконец, наложили поверх каркаса еловых лап. Крыша вышла такой прочной, что при испытании даже вода из лейки не проникала внутрь шалаша.

— Пол сделаем настоящий. Из досок. — Петька критически осмотрел шалаш. — Так гораздо уютней.

Доски нашлись у Петьки в сарае. Он сказал, что вообще-то папа их приготовил для ремонта веранды. Но так как ремонт планируется на осень, доски вполне пока можно использовать для шалаша.