|
Она включила телевизор и посмотрела первые два забега в Ньюбери, вообще не поняв какие из лошадей первыми пришли к финишу. И только когда третий забег скользнул по краю ее сознания, она услышала скрип тормозов «Метро». Он поцеловал ее легко в щеку и голос его был неожиданно трезв, когда он задал ей несколько вопросов о похоронах. Но она была уверена, что выпил он предостаточно, и ничуть не удивилась, когда он сказал, что хочет вздремнуть после обеда.
Однако Томасу Бауману некогда было спать, в голове его уже начал формироваться план действий. Комната с ксероксом на почте была пуста, и он сделал копию письма. Какое-то время он взирал на ряды почтовых фургонов, припаркованных за окном. Почтовые автомобили (он никогда не рассматривал их с этой стороны) были полностью анонимны: прохожие не интересовались личностью водителя, скрытого (и защищенного от прямых взглядов) в кабине красного таинственного фургона. Они могли перемещаться почти незаметно с одного места на другое без страха огрести штраф от полицейских на оживленных улицах Оксфорда. В письме мужчина, причинивший столько горя Маргарет, просил ее о встрече без десяти час в понедельник у библиотеки на Саут-Парейд — и да! он, Том Бауман, тоже будет там. Вряд ли будет трудно нанять одну из этих машин, это он устроит. Более того, он часто ожидал Маргарет как раз на этой улице у библиотеки, где она брала книги, и хорошо помнил, что на перекрестке Саут-Парейд и Мидл-Вей была небольшая почта с почтовым ящиком на стене. Едва ли можно было найти более подходящее место… Внезапно его поразила одна мысль: сколько времени пролежало в сумке это письмо? На нем не было даты, ничто не подсказывало, какой точно понедельник имелся в виду? Возможно, речь шла о прошедшем понедельнике? Он не мог быть уверенным вполне, но был убежден, что письмо пришло ей на работу, и было получено день или два назад. И он считал, что Маргарет поступит так, как хотел тот мужчина. Оба предположения Тома Баумана оказались правильны. В понедельник, без десяти час, в боковое зеркало машины он увидел Маргарет, которая шла в его сторону, и откинулся на заднее сиденье, пока она не отошла на два-три метра. Минутой позже, точно у библиотеки, остановился «Маэстро». Водитель открыл левую дверцу, после чего быстро поехал вперед уже с Маргарет Бауман. Когда «Маэстро» достиг перекрестка на Вудсток-Роуд, почтовый фургон отделяли от него три машины. С этого момента потянулась цепь событий, которые приведут к убийству — спланированному медленно и точно, и совершенному с ловкой жестокостью.
Третья глава Декабрь
Бульвар с трехполосным движением Сент-Джилс обозначали в трех или четырех местах массивные уличные таблички (белыми буквами на черном фоне), созданные в литейной мастерской близлежащей деревни Джерико. А так как Оксфорд считался центром образования, то и правописание названия улицы соответствовало требованиям кафедры английского языка. Но немногие из главных действующих лиц данной истории имели углубленные познания в области грамматики, так как они были теми людьми, которых, согласно принятой в Оксфорде и Кембридже терминологии, сразу — причем с полным основанием — можно было причислять к «черни», а не к «лордам». В северном конце Сент-Джилс, там, где на треугольном газоне возвышался памятник из камня жертвам двух мировых войн, бульвар разделялся на Вудсток-Роуд налево и Бэнбери-Роуд направо. Двигаясь направо (случайно именно на этой улице жил главный инспектор Морс), современный посетитель всего через сто метров мог узреть перед собой ряд достаточно однообразных зданий, стиль которых определяют как «венецианская готика»: с заостренными арками над входами и многочисленными окнами, которые со своей стороны были разделены небольшими мраморными колоннами. Как будто Раскин стоял за спинами архитекторов, которые чертили и оформляли свои проекты в 70-х годах XIX века. |
