– Вот жалкий червяк, – сквозь зубы пробормотал я.

– Делия? Теперь все хорошо, все в порядке, – сказал Хиггинс и выпрямился. Он старался держаться как можно спокойнее и попятился на несколько дюймов. – Это я. Всё в порядке. Это я, Джордж.

– Снимите же с нее все это. Она поранилась, – воскликнул Джулиус, а сам оглядывал помещение в поисках металлического прута, ломика или какого-либо другого инструмента.

Он был прав. Джордж или не Джордж, но Делия явно не желала терять времени и не прекращала попыток снять наручники с запястий – пусть даже ценой поврежденных костей.

Я вышел из комнаты. Меня так и подмывало переломать Варкеру обе руки. Но сейчас было не до того. Главное – это найти ключи. И я увидел связку ключей – она свисала с крючка в темном углу кладовой. Я бегом бросился назад и поймал себя на мысли о том, что готов разнести здесь в клочья все подряд, все, что только не попадется под руку, а потому заставил себя замедлить шаг.

– Вот. – Опустившись на колени перед мальчиком, я расстегнул на нем наручники – они отдавали кисловатым запахом металла – и бросил связку с ключами Хиггинсу.

Джонаса и его тетю похитили без верхней одежды, и ребенок дрожал от холода. Если в двух других помещениях и скапливалось немного тепла, то все оно уходило здесь в камере через вентиляционный люк в крыше. Я сбросил пальто, чернокожий священник накинул его ребенку на плечи.

– Ну, вот и все, – сказал Хиггинс, а затем я услышал, как цепи со звоном упали на пол. – Все будет хорошо. Все уже позади.

Я медленно поднялся на ноги. Джулиус уже вынул изо рта Делии тряпичный кляп, а Хиггинс поднес к ее губам фляжку. Она тоже была красавицей, как и сестра, только более хрупкого телосложения и с густой россыпью веснушек вокруг темно-карих глаз. Стоило ей освободиться от наручников, и она заметно успокоилась. Во всяком случае, так мне показалось. Я бы с удовольствием занялся изучением ее психического состояния, но покоя не давал вид крови, сбегавшей с обоих запястий.

– Пойду, перекинусь словечком-другим с Варкером и Коулзом, – нарочито небрежным и спокойным тоном произнес я.

– Успокойся, Тимоти, – заметил Джулиус. – Все пока что складывается очень даже неплохо, а потому надо уходить отсюда, и как можно скорей.

Но ноги уже сами несли меня в первое помещение винной лавки, и я как-то не слишком вдумывался в слова Джулиуса. Мозг был занят другим: достаточным ли будет наказанием для преступников, если я спалю дотла их поганую лавочку. Увидел мистера Писта – тот спокойно стоял посреди комнаты и наблюдал. Валентайн привалился спиной к столу, в одной руке глиняная кружка, в другой – почти допитая бутылка вина.

– Ну, как, все живы-здоровы? – спросил братец и поставил кружку на стол.

– Относительно здоровы.

– Да они беглые рабы! – взвизгнул Длинный Люк. Он стоял в углу, привалившись к стене. – Ну, скажи, Сикас. Разве не так? Вот, Сикас тоже говорит, что они беглые. И вы не имеете права забирать их. Не имеете! Или забыли? «Пригг против штата Пенсильвания»…

– Да, это абсолютно незаконно, – прошипел Варкер со стула. – Даже чудовищно, вот что я вам скажу. Вы не имеете права отбирать пару беглых рабов у их законных владельцев.

– А насколько законна, по-вашему, попытка изнасилования гражданки Нью-Йорка? – парировал я.

Варкер тотчас заткнулся, поджал губы, изображая то ли гнев, то ли искреннее смущение.

– Да я никогда… чтобы я дотронулся до этой грязной…

– Попытка, говоришь? – мрачно спросил меня Валентайн.