— Очень хитроумно, — одобрил Энтони.

— Я тоже так думаю, — согласился Роджер.

— А ты не собираешься сообщать об этом инспектору?

— Пока нет. Я тоже хочу, в интересах разнообразия, поджарить его на костре нетерпения и не желаю жертвовать признанием своих заслуг. Если кто и разгадает эту маленькую загадку, то это будет Роджер Шерингэм, так что я не собираюсь без крайней нужды сообщать ему хоть какие-нибудь новости. Конечно может оказаться, что этот парень Медоуз не имеет к тайне никакого отношения, но, честно говоря, не понимаю, как это возможно.

— Ты думаешь, об этом парне известно в Скотленд-Ярде?

— Вполне разумное предположение. Люди обычно не разгуливают вокруг, выдавая себя за священников, чтобы придать пикантность своим летним каникулам. Конечно он мог ни разу за всю жизнь не попасться в руки полиции, но надежды на это терять не стоит.

— А если он у полиции на заметке, то это поможет делу!

— Да, и не только в одном отношении. Понимаешь, я надеюсь, что он персонаж из прошлого миссис Вэйн. А если так, это прольет свет на целый ряд обстоятельств, которые пока таятся во тьме. Он может даже… — но тут Роджер осекся, а потом закончил: — Одним словом, здесь полно неизвестных возможностей.

Наступило недолгое молчание.

— Слава богу, Маргарет, по-видимому, уже не касается вся эта история, — сказал Энтони.

— Да, к слову о Маргарет. Я хочу, Энтони, чтобы все, о чем я тебе рассказал, ты расценил как нечто в высшей степени конфиденциальное. Для нее лучше пока ничего об этом не знать, во всяком случае, пока не придет ответ из Скотленд-Ярда. Иначе у нее могут возникнуть неоправданные надежды, да и в любом случае, я не хочу, чтобы это стало достоянием гласности. На ее вопросы ты можешь просто отвечать, что я все еще навожу справки. Договорились?

— Но я совершенно уверен, что Маргарет можно доверить…

— Но это не вопрос доверия, — перебил его Роджер тоном, не допускающим возражений. — Ты должен рассматривать эту информацию как мою частную собственность, пока я не сочту нужным сделать ее общеизвестной. Если я не смогу полагаться на твое умение держать язык за зубами, то я просто не буду ничего тебе рассказывать. Так как же мы поступим?

— Ну разумеется, если для тебя это так важно, — немного сварливо ответил Энтони.

— Да, очень важно, — жизнерадостно подытожил разговор Роджер, — а теперь выпей пивка!

Энтони встал.

— Нет, спасибо. Дело в том, что я… что мне сейчас надо уходить.

— Неужели эту девушку еще не тошнит при одном твоем виде, Энтони? — откровенно удивился Роджер. — Единственное время, когда ты не слоняешься вокруг нее, так это во время еды.

— Да, но она сейчас совершенно одинока, — возразил обидчиво Энтони, — она совсем не видит тех двоих, только разве за обеденным столом. И если бы не я, то у нее никого не было бы, ни одной души в целом мире.

— Но тебе не приходило в голову полюбопытствовать: а может, она как раз предпочитает одиночество?

— Чудак ты и осел, и ничего не понимаешь. — Но Энтони был еще весьма терпим к столь явному непониманию ситуации.