— Насколько мне известно, ваш покойный Дрюг был человек до некоторой степени… ну, скажем так, эксцентричный, — начал адвокат, обращаясь к Грейс и Элисон. — Я прошу вас вспомнить и рассказать мне обо всем, что делал или говорил Джосиа Кроули. Обо всем, что поможет нам понять ход его мыслей и позволит установить место, куда он спрятал свое второе завещание.

— Дядя Джосиа был довольно рассеян. — Грейс ответила первой. — Сколько раз я видела, как он рыщет по дому в поисках очков, а те у него на лбу.

— А он терял вещи?

— О да! — рассмеялась Элисон. — Дядя Джосиа имел привычку все прятать в «безопасные места». Это он их так называл. Но места оказывались «безопасными» до такой степени, что ему уже не удавалось отыскать спрятанное.

— Следовательно, — волнуясь, вмешалась в беседу Нэнси, — мистер Кроули мог куда-то положить завещание, а потом начисто забыть куда?

— Очень даже мог, — согласилась Грейс. — Лично я считаю, что дядя Джосиа именно так и поступил, живя у Тофэмов. Он однажды нам позвонил и стал рассказывать, как То-фэмы изо всех сил стараются выманить у него деньги: «Они, наверное, надеются получить все, что у меня есть, только потому, что я поселился у них в доме. Ничего подобного. Они останутся в дураках — я составил новое завещание». Эти слова он произнес со своим обычным странноватым сдавленным смешком. И добавил: «На сей раз я не доверю бумагу ни одному юристу. Я положу ее туда, где она будет в полной безопасности».

Элисон повернулась к мистеру Дрю:

— Вы думаете, что дядя Джосиа спрятал завещание где-то в доме у Тофэмов?

Адвокат молчал, сосредоточенно глядя на стол. Прошло несколько минут.

— Предположим, что так, — сказал он наконец с сомнением в голосе, — но борьба, боюсь, все равно предстоит очень трудная. Тофэмов будет нелегко уговорить дать нам возможность обыскать их жилище.

Нэнси в этот момент пришла в голову мысль, от которой она даже вздрогнула. А вДрюг Тофэмы, встревоженные слухами о втором завещании, сами взялись за поиски, перерыли дом, нашли документ и уничтожили?

Она искоса вопросительно глянула на отца и по выражению его лица догадалась, что он подумал о том же. Тем не менее делиться с сестрами своими предположениями и обескураживать их не следовало.

Мистер Дрю расспрашивал Грейс и Элисон о привычках и странностях старого Кроули до половины четвертого. Потом объяснил, что у него назначена еще одна встреча и он вынужден завершить разговор. Но пообещал, что сделает для сестер Хувер все возможное и никакой платы за свою работу не возьмет.

— По крайней мере, до тех пор, пока она не принесет ощутимых результатов, — добавил он с улыбкой.

— Вы так добры к нам, вы и ваша дочь! — Грейс поднялась, протягивая руку отцу Нэнси. — Вы даже не представляете, как много значат для нас с Элисон ваше внимание, ваша забота…

Когда девушки уселись в машину, Нэнси объявила, что намерена познакомить их еще кое с кем, и прямиком направилась к дому синьора Масканьи. Подойдя к парадному крыльцу, сестры и Нэнси услышали звуки арии из «Тоски» в исполнении превосходного сопрано.

— Какой замечательный голос! — тихонько восхитилась Элисон.

На звонок к девушкам вышла служанка, отвела их в небольшую комнату и попросила подождать, пока синьор Масканьи закончит урок. Озадаченная Элисон ждала от Нэнси объяснений.

— Это мой сюрприз, — лукаво посмотрела на нее Нэнси. — Синьор Масканьи обещал послушать твое пение. Если ты выдержишь экзамен, он подумает, не взять ли тебя в ученицы — ну, разумеется, после того, как мы отыщем деньги, чтобы платить за уроки.