‑ А банкноты ‑ в Сен‑Дени. По следам Фарида Юниса.

‑ Ты понимаешь меня с полуслова, Ингрид.

27

Выйдя из комиссариата, Хадиджа быстро зашагала к дому. Нельзя было терять ни минуты. Груссе задержал Хлою, он знал, что она слабое звено. Обработав ее, он непременно произведет обыск в «Красавицах». Хадиджа надеялась, что ее подруга будет достойно держаться и грудью защищать Максима. Этот дрянной полицейский, этот плюгавенький комиссаришка любил унижать других. Она ясно прочла в его глазах удовольствие, когда он обрушил на нее весть о связи Максима с Ванессой. «Сплетни», ‑ отреагировала она как можно холоднее. Лучше сдохнуть, чем показать ему свою боль.

Максим и Ванесса. Хадиджа и представить себе этого не могла. Она всегда считала себя единственной. Торопясь уничтожить обременявшее ее доказательство, Хадиджа в первый раз подумала о том, чтобы оставить его. Чтобы жить без Максима.

Дверь черного хода, кухня, квартира. Одеяло, сложенное на верхней полке шкафа. Она достала чехол, прощупала его и почувствовала, как душа уходит в пятки. Денег там не было.

У нее закружилась голова. Потом она взяла себя в руки и стала думать. Даже Хлоя не знала, в какой части квартиры они были спрятаны. Полиция не могла так быстро произвести обыск и уйти. Все должно иметь разумное объяснение.

Неужели Максим… Хадиджа почувствовала, как заржавленная игла вонзается ей в мозг. Если он нашел деньги, то что подумал? Что она из ревности убила Ванессу и спрятала деньги у него, чтобы очернить его в глазах полиции?

Были возможны и другие варианты. Даже самый скверный: Максим убивает Ванессу и оставляет принесенные Фаридом деньги, зная, что ни Хадидже, ни Хлое не останется ничего другого, кроме как солгать полиции. Может быть, догадавшись, что его задержат, Максим взял деньги, намереваясь перепрятать их в более надежное место? У полиции не было на его счет никаких конкретных доказательств, только слухи.

Максим ждет, пока все разговоры об этом деле замолкнут и можно будет исчезнуть с деньгами.

Хадиджа почувствовала, что у нее перехватывает дыхание. Можно ли прожить с человеком столько времени и ничего о нем не знать? Нет, она положительно не может представить себе его в роли убийцы. Он, конечно, спал с Ванессой, но не убивал ее. Максим ‑ это не Фарид.

Она еще мгновение стояла в комнате, глядя в пустоту, а потом спустилась в зал. Фарид и Жан‑Люк сидели у стойки бара. Она удивилась, но не испугалась, потому что в ней еще жила смутная надежда: может быть, Фарид пришел не за деньгами? Он быстро вывел ее из заблуждения.

‑ Так это твой хахаль ее убил?

‑ Какая разница, что я скажу? Ты же все равно мне не поверишь.

‑ Я всегда слушал тебя, Хадиджа. Всегда. И что? Он убил ее и забрал деньги, так?

‑ Максим никого не убивал.

‑ Однако ходят слухи, что он убил свою жену. Жан‑Люк слышал разговоры об этом в квартале.

‑ Если Жан‑Люк ведет себя как старая сплетница, это его проблемы.

‑ Сейчас я тебе покажу, какая из меня старая сплетница, детка!

‑ Я тебя не боюсь, болван.

‑ Твоя сестра не просто плохо воспитана, Фарид. Она еще и несознательная.

Хадиджа смерила их взглядом. Верзила выглядел оскорбленным. На лице Фарида было непроницаемо‑глупое выражение. Настолько спокойное, что казалось, он уже наполовину мертв. Она набрала в легкие побольше воздуха и медленно заговорила, четко произнося каждое слово:

‑ Если ты убьешь Максима, Фарид, тебе надо будет убить заодно и меня. Потому что иначе я выдам тебя полиции. Я расскажу им о настоящем. Я расскажу им о прошлом. Меня ничто не удержит. Для меня ты умрешь навсегда. Так что хорошо подумай.

‑ Тебе так дорог этот тип? Но ведь он убил твою подругу!

‑ Не в этом суть.