— Как вам чай?

— Его невозможно пить!

— Отлично. А, Мэри! — В голосе Шпротта явственно слышалось облегчение. — Мэри, я хотел бы познакомить вас с мистером Браун-Хорроксом. Он из Лиги.

— Ой! — воскликнула Мэри, с первого взгляда оценив ситуацию, и с перепугу выпалила первое, что пришло ей на ум: — Вы очень высокий.

— И почему люди думают, будто я об этом не догадываюсь? — пробрюзжал Браун-Хоррокс.

— Да нет, просто про Джека говорят…

— Спасибо, Мэри. Сержант Мэри — мой официальный напарник, и у неё есть несколько интересных черт характера, которые, несомненно, развлекут читателя.

— И какие именно?

— Да, — сказал Джек, с надеждой глядя на Мэри, — какие же?

— Ну, — девушка крепко задумалась, — я живу в наполовину перестроенном гидросамолете.

— Мой дядя тоже, — возразил совершенно не впечатленный Браун-Хоррокс.

Эшли вернулся, и гость с любопытством посмотрел на него.

— А у вас, констебль Эшли, есть какие-нибудь интересные черты характера?

— Никаких, — глубокомысленно ответил инопланетянин. — Мне нравится играть в номера машин. Это как с номерами поездов, только с машинами. Я записываю их в тетрадку и обмениваюсь записями с друзьями. Ещё собираю банки от джема, подставочки под пивные кружки и строю в гараже гиперпространственный двигатель.

— Вы правы, — согласился проверяющий. — Ничего необычного.

— Доброе утро. — Вошла Гретель. — Мне дали фиолетовый пропуск… ой!

— Это констебль Гретель Канн де л'Абр, — представил её Джек, — ещё один член нашей команды.

Они обменялись рукопожатием. Браун-Хоррокс не сводил глаз с Гретель, Гретель не сводила глаз с него. Иногда чересчур высокий рост становится причиной одиночества.

— Шесть футов… три с половиной дюйма? — спросил Браун-Хоррокс.

— Два с четвертью, — застенчиво ответила Гретель. — Это из-за ботинок.

— Ладно, — сказал Джек, которому отчаянно хотелось удрать подальше. — Я намерен ещё раз допросить Лолу Вавум и выяснить, не сможет ли она пролить свет на личность последней жены Болтая. Браун-Хоррокс? Как понимаю, вы останетесь здесь и подождёте результатов?

— Вовсе нет, — вздохнул тот. — Моя задача наблюдать за вами и вашей «экспериментальной» методикой в действии, нравится мне это или нет. Ведите.

Глава 38

Возвращение Лолы Вавум

ВАВУМ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЗ ДОБРОВОЛЬНОЙ ССЫЛКИ С ЗАЯВЛЕНИЕМ:

«Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МЕНЯ ОСТАВИЛИ В ПОКОЕ»

Вчера актриса Лола Вавум вышла из добровольного четырнадцатилетнего заточения с целью потребовать, чтобы пресса оставила её в покое. Пятидесятипятилетняя затворница, бывшая звезда экрана и сцены, имя которой не появлялось в газетах с начала девяностых, потребовала, чтобы журналисты прекратили следить за каждым её шагом и превращать её жизнь в кошмар. «Я думал, она умерла, — признался «Скок» Макхейл, обозреватель колонки развлечений в «Жабе». — Но теперь, когда выяснилось, что она жива и требует оставить её в покое, мы уж сумеем откопать нескольких её бывших мужей, дабы те порассказали нам о её постельных штучках ради хрустящей двадцатифунтовой бумажки и восьми минут славы».