Франсуа, затаив дыхание, наблюдал за Густу. Он был поражен, как разительно изменился этот человек. Это уже не было ходячее пугало, которое так любили фотографировать туристы: теперь это был солдат, ведущий бой с оружием в руках, готовый к схватке с противником. Вот он что — то видит и на мгновение замирает в позе дикого зверя, который готовится к прыжку… И вдруг произошло нечто, чего никто потом не смог описать. Просто все вдруг увидели гадюку, голова которой была зажата деревянным пинцетом. Змея яростно извивалась, тщетно пытаясь вырваться. И хотя она никого уже не могла ужалить, все присутствующие испуганно отступили.

Густу, безразличный к волнениям толпы, встал на одно колено, раскрыл нож и спокойно, одним ударом отсек гадюке голову. Франсуа охватил настоящий ужас. А Густу неторопливо поднялся, пересек проход, вернулся в секцию хозяйственных товаров, нагнулся и тихонько посвистел. Он протянул руку, и уж послушно обвил его кисть. Густу что — то прошептал ему и распахнул рубашку. Уж быстро проскользнул за воротник и с довольным урчанием устроился на теле хозяина, в своем уютном гнездышке. Все это было выполнено так просто и точно, что все присутствующие зааплодировали, словно в цирке.

Магазин моментально заполнился народом. Толпа повела Густу в кафе. Не сопротивляясь, но и без улыбки он согласился принять стакан минеральной воды, который выпил залпом. Потом, раздвинув любопытных, быстро вышел, бормоча себе под нос что — то неразборчивое, кажется, о гестапо и какой — то засаде.

Франсуа был восхищен. Как много волнений выпало ему за сегодняшний день! Он оглядел толпу у бара. После таких переживаний всем хотелось пить, пиво и содовая раскупались с невероятной быстротой. Обезглавленное тело гадюки все еще лежало там, где Густу его оставил. Издали виднелись два ярких пятна: черное и желтое. Чуть дальше валялась крохотная головка. Затем пришел рабочий с метлой и мешком и бросил на кровавое пятно пригоршню песка.

Над головами вдруг завопило радио: «Вы можете выиграть приз! Он находится внутри коробки с чаем известной марки „Чай моей милой“».

Жизнь продолжалась. Франсуа быстро вышел: ему вдруг стало трудно дышать. Однако его воображение — то, что он называл «привычкой думать», — работало, несмотря на усталость, на всю катушку. Вместо того чтобы сразу отправиться в гостиницу, мальчик присел в тени у пруда, на берегу которого, на эстраде, небольшой оркестр играл по вечерам «Дунайские волны» и «Миллионы арлекинов». А что, если в такой час, когда один за другим зажигаются фонари, в толпе вдруг кто — то крикнет «гадюка!»? Ох, что тут начнется! Суета, столпотворение! Опрокинутые стулья, паника, затоптанные жертвы!.. А кому все это на руку? Тому, кто заинтересован в разорении Общества целебных источников… Мысли Франсуа приняли новый оборот. Уж не подкинули ли эту гадюку специально, чтобы навредить? Если принять эту версию, то сразу возникает вопрос: случайно ли Густу оказался поблизости от магазина? Густу — знаток змей и, по крайней мере в данный момент, человек, работающий на Вилладье. Предположим, кто — то приказал ему подкинуть гадюку в супермаркет… Черт возьми, логично получается! «И если я прав — а я прав, — думал Франсуа, — то теперь очередь Малэга, который наверняка постарается подложить свинью Вилладье… Ну что ж, посмотрим!»

— Что это ты здесь делаешь? С рыбалкой покончено?

Это был мсье Робьон. Он стоял рядом с сыном, обмахиваясь соломенной шляпой. К Франсуа сразу вернулось хорошее настроение.

— Я поймал огромную форель! — сообщил он. — Она у господина Массерона. Похоже, я научился! Надо только правильно утопить муху, и… А как продвигается твое расследование?

— Очень медленно.