После погребения донны Беатриче и моего исчезновения тосканец с редким воодушевлением вновь принялся за работу над фреской. Ему вдруг срочно потребовалось ее закончить. В этот день он нанес заключительные мазки на юное лицо Иоанна, и теперь с гордостью демонстрировал дело своих рук приору, взиравшему с недоверчивым видом.

Апостол вышел изумительно. Ниспадающие на плечи белокурые волосы, смиренно опущенные глаза и склоненная вправо голова. Его лицо излучало сверхъестественный волшебный свет, приглашающий к созерцанию и мистическим переживаниям.

Войдя в трапезную, Джорджио услышал укоризненный голос приора:

— Мне сказали, что для этого портрета вам позировала девушка.

От двери Джорджио не было видно, что маэстро улыбался.

— Слухи распространяются быстро, — иронично ответил он.

— И летают дальше, чем ваши деревянные птицы.

— Ну что ж, приор. Я не буду этого отрицать. Но, прежде чем сердиться на меня, вы должны узнать, что я использовал девушку лишь для того, чтобы придать любимому ученику определенные черты.

Джорджио распознал нотки характерного едкого юмора Леонардо.

— Это точно.

— Иоанн был нежным созданием, падре Банделло, — продолжал Леонардо. — Как вам известно, он был младшим из апостолов, и Иисус любил его, как брата. Более того, как сьнa. Вам также должно быть известно, что мне не удалось найти среди вашей братии ни одного, кто вдохновил бы меня на изображение описанного в Евангелиях целомудрия. Какое значение имеет то, что я прибег к помощи невинной девушки, чтобы окончить портрет Иоанна? Что плохого вы в этом усматриваете, глядя на конечный результат?

— А можно мне узнать, кто эта девушка?

— Конечно, можно, — Леонардо учтиво склонил голову. — Но я сомневаюсь, что вы ее знаете. Ее зовут Елена Кривелли. Она из благородной ломбардийской семьи. Несколько дней тому назад она зашла в мою мастерскую в сопровождении маэстро Луини. Как только я ее увидел, я понял: она послана небом, чтобы помочь мне закончить «Вечерю».

Приор искоса смотрел на Леонардо.

— Ах, если бы вы ее видели! — продолжал восторгаться маэстро. — Ее чарующая, чистая, совершенная красота подарила мне эту ауру безмятежности, которую теперь излучает наш Иоанн.

— Но на том пасхальном ужине не было женщин, маэсгро.

— А как можно быть в этом уверенным, падре? Кроме того, я взял у Елены только ее руки, ее взгляд, губы и скулы. Ее самые невинные черты.

— Преподобный отец... — Вторжение Джорджио, который с нетерпением ожидал паузы в разговоре, не позволило Банделло ответить Леонардо. Торопливо преклонив колени, монах зашептал ему на ухо, что принес плохие вести о здоровье одноглазого: — Вы должны пойти со мной. Врачи говорят, что ему недолго осталось.

— А что с ним?

— Он еле дышит и с каждой секундой становится все бледнее.

Леонардо с любопытством взглянул на перебинтованные руки Джорджио, догадавшись, что перед ним один из монахов, которые несколько дней назад подверглись нападению в окрестностях Милана.

— Если вас интересует мое мнение, — вмешался он, — я полагаю, что ваш брат страдает от туберкулеза. Это смертельная болезнь. От нее нет спасения.

— Что вы имеете в виду?

— Симптомы, только что описанные вами, характерны для туберкулеза. Позвольте смиренно предложить вам воспользоваться моими медицинскими познаниями, чтобы облегчить его страдания. Я хорошо знаю человеческое тело и мог бы предложить эффективное лечение.

— Вы? — перебил его Банделло. — Я думал, вы ненавидите.