Следующие полчаса они продолжали смотреть на звезды. Заметив, что Джуд дрожит, Юэн сообщил, что внизу у него есть термос с кофе.

— Продержитесь несколько минут? — спросил он.

— Да, я обрела «ноги астронома», — слабо улыбнулась Джуд.

Действительно, она чувствовала себя увереннее и даже ощутила что-то наподобие счастья, стоя высоко над беспокойно шепчущейся листвой деревьев.

Джуд стояла, запрокинув голову, глядя в огромную чашу неба, наблюдая, как плывет по небу луна, и в абсолютной тишине. Она пыталась представить Энтони Уикема, сидящего здесь в одиночестве холодными ночами и вычисляющего движения небесных светил. Что он надеялся обнаружить? Сесилия почти ничего не узнала о нем и о ценности его открытий для науки о звездах. Что им двигало? Трудно сказать. Хотя сегодня Джуд начала понимать притяжение ночных небес.

На площадке появился Юэн.

— Кофе растопит лед в вашем сердце, — пообещал он, наливая чашку до краев.

Кофе оказался сладким, как нравилось Джуд. Она с удовольствием сделала несколько глотков, передала ему чашку, и Юэн допил до конца.

— Вы часто приходите сюда? — спросила Джуд.

— Иногда. Если небо ясное. Я нашел башню вскоре после того, как перебрался сюда, когда искал идею для новой книги. Поднялся на площадку вот в такую ночь, и ко мне сразу пришло вдохновение. Я уже довольно много знал о звездах, так что в голове почти мгновенно сложился сюжет. Такое бывает крайне редко. И конечно, моему издателю мысль понравилась. Здесь я чувствую, что творю волшебство.

— Чудесно, когда работа одновременно является любимым делом! Со мной примерно то же самое. Вернее, было бы, если бы не постоянное давление и стремление руководства сделать деньги любой ценой.

Она увидела, как сверкнули в темноте его белые зубы. Похоже, он улыбается.

— Но у всех у нас есть проблемы, верно? Продукты, кредиты…

— Расскажите, как случилось, что вы стали писать о природе? Я почему-то представляю, что в детстве вы были неутомимым натуралистом. Сажали насекомых в спичечные коробки и разводили ящериц в туалетном столике.

— Что-то в этом роде, — засмеялся Юэн. — В детстве меня не ограничивали в свободе. Я мог, например, целыми днями гонять на велосипеде. Кроме того, мой любимый учитель вел исторический клуб, и я, конечно, стал его активным участником. Потом, выучившись, читал зоологию в университете и ненадолго стал лабораторной крысой, иначе говоря, исследователем. Но мне это не подошло. Вот я и переехал сюда. Нашел работу в природоохранной организации. Так все и началось.

Он замолчал, и Джуд вдруг почувствовала, что они ступили на опасную территорию. Очевидно, одновременно с рассказом о первой книге ему придется упомянуть о женитьбе. Юэн не из тех, кого легко понять. Он дружелюбен и открыт, с ним можно вести себя непринужденно, но какой-то уголок его души оставался наглухо закрытым. Она это уважала. Всему свое время, можно и подождать.

Луну закрыло облако. Джуд допила кофе и неожиданно ощутила ужасную усталость.

— Думаю, мне пора возвращаться.

— Да, конечно. Надеюсь, вы хорошо провели время.

— О да! — искренне ответила Джуд, наблюдая, как он развинчивает телескоп и кладет в сумку.

— Вот и хорошо, — кивнул Юэн, и в темноте снова блеснули его белые зубы.

Он помог ей встать на лестницу, сам спустился вниз и запер крышку люка.

— Вам обязательно нужно прийти сюда еще раз. С таким компаньоном хорошо смотреть на звезды.

— Спасибо. Если согласны принять помощь, я могу записывать ваши заметки.

«Зачем, интересно, я это предложила? Уж очень напоминает ситуацию Энтони и Эстер».

— Как вы добры! Долго пробудете в Норфолке?

— Если не считать необходимости иногда показываться в Лондоне, — еще две недели.