Но если это так, то зачем нужна история? Другими словами, если это так, то история вообще не является наукой. Наука должна основываться на открытых ею законах с тем, чтобы ставить проблемы дальнейшего развития. Если общих законов нет, то это не наука, а архив. Архив, который не используют при выработке новых политических, военных, социальных и других решений. Нужен ли такой архив? Этот вопрос возникал очень давно. Так, еще в конце XVII и в начале XVIII столетия историю склонны были считать «условной сказкой». Эти слова принадлежат де Фонтенелю, племяннику Корнеля. Такой вывод напрашивается сам по себе, поскольку «человечество за всю свою многовековую культуру, которой сопутствовало постепенное развитие точных наук, не уяснило себе ни одного закона, по которому должно протекать то или иное историческое явление или событие» (А. Л. Чижевский).

Человек всегда был очень высокого мнения о себе. Исключение представляют только люди и племена, которые живут на природе, в природе, являясь органическим звеном природы. Они-то понимают, чувствуют спинным мозгом то, к чему приходят только отдельные наиболее глубокомыслящие философы. Поэтому индейцы сиу утверждали, что «Дух земли творит то, что неделимо. Со всем сущим на земле нас связывают узы родства». Индейцам, которые имели правильное представление о Мире, в котором живет человечество, вторит В. И. Вернадский: «Вся история человечества является неразрывной частью колебаний мировой биосферы».

Многие истинные мыслители также чувствовали строй природы и непосредственно понимали мир как нераздельное целое. Уместно привести слова Тютчева:

Невозмутимый строй во всем,

Созвучье полное в природе;

Лишь в нашей призрачной свободе

Разлад мы с нею сознаем.

Последствия чрезмерного самомнения человека А. Л. Чижевский выразил в таких словах: «Самоутверждая себя, составляя себе понятия на основании личного опыта, человек мог предположить, что течение частного или общественного порядка находится в прямой зависимости от его произвола. Это приводило к изъятию хода исторической действительности из ряда явлений природы. Подобные убеждения, не имеющие никаких точек соприкосновения с подлинною наукой, принуждали видеть в истории не живое следствие взаимодействий человека и окружающей его природы, а только посмертную запись событий в жизни человечества в порядке их последовательных воспоминаний и потуханий». Именно поэтому А. Л. Чижевский справедливо заключил: «Несмотря на огромный материал, собранный историками, на утонченные методы его разработки, несмотря на колоссальную работу, которую проделали ученые, история, в том виде, как она есть, значит не более нуля для социальной практики человечества». При таком подходе история — это знание о мертвом, о ненужном для вечно прогрессирующей жизни.

Но такой бесперспективный подход разделяли не все ученые. Так, еще в середине прошлого века английский историк Бокль (1821–1862) пытался показать на огромном фактическом материале, что к истории должны быть приложены методы и принципы естественных наук. Он утверждал, что история есть взаимодействие между человеком и природой. Он настаивал на изучении влияния окружающих условий на человеке с применением статистики.