Некоторые клетки проявляли активность, только если световые фигуры находились перед глазами под определенным углом; другие — если объект двигался; третьи — при целом комплексе раздражителей. Потому что в зрительных буграх мозга существуют клетки, реагирующие только на определенные качества предмета, который попадает в поле зрения. А в результате действия множества разных и по-разному активных клеток в мозге вырисовываются «духовные» картины. Мозг сравнивает видимое с ранее накопленным опытом — если человек никогда прежде не видел данного предмета, он его и не узнает.
Зрение — процесс, связанный с механизмом памяти.
О памяти, как я уже упоминала, разговора в этой книге не будет — о ней лучше всего прочесть в книге С. Иванова «Отпечаток перстня». Там вы познакомитесь с интересными работами известного советского нейропсихолога А. Р. Лурия, посвятившего изучению памяти много лет и трудов.
Возможность проникнуть в глубь мозга открыла исследователям доступ к познанию мышления — самой сложной и самой таинственной сферы его деятельности, той, о которой так много спорили физиологи, психологи, философы и богословы, которая веками была за семью печатями. Нельзя сказать, чтобы споры замолкли в наше время, но сейчас они ведутся на основе многих добытых фактов.
По современным научным представлениям мозг — высокоспециализированная саморегулирующаяся система, все анатомо-физиологические области которой взаимосвязаны единой функцией отражения мира в его многообразии и сложности и приспособления к этому миру. Самая главная и наиболее выраженная часть мозга человека — большой мозг. В коре, толщиной в несколько миллиметров, скоплены миллиарды нервных клеток, тесно связанных между собой. Площадь коры полушарий — предмет пристального внимания, функции ее еще мало понятны. Предполагается, что здесь находятся ассоциативные поля, в которых непосредственно не отражаются восприятия внешнего мира; из них не посылаются никакие приказы мышцам тела — поля эти обмениваются информацией между собой и порождают взаимосвязи.
Вероятно, именно здесь происходит то, что мы называем мышлением.
Мозг должен суметь ко всему приспособиться — и к растущему потоку информации, которую следует усвоить и переработать, и к увеличивающемуся нервному напряжению. И хотя у мозга непочатый край творческих возможностей, используемых на малую часть в течение жизни, он должен приспособиться к тому, чтобы пустить в ход свои запасы. Когда же приходится мобилизовывать их практически мгновенно, без заметной протяженности во времени, необходимого для привыканий к новому, — тогда происходит стресс: перенапряжение центральной нервной системы. Часто это приводит к заболеваниям, к застойным патологическим явлениям, порой остающимся и тогда, когда причина стресса давно уже забыта. И если чувство радости благотворно действует и на эти состояния, то эмоции отрицательные — главный пусковой механизм стресса.
Как ни странно — а мы уж, наверно, привыкли к тому, что многое в изучении высшей нервной деятельности кажется нам странным! — отрицательные эмоции всегда существовали и, должно быть, всегда будут существовать в жизни человека: они созданы для выживания. Они необходимы для того, чтобы человек мог предельно мобилизовать свои силы для достижения цели, ибо ни одна цель не достигается без напряжения. Потому-то так важно научиться управлять своими отрицательными эмоциями, уметь проходить через них без тяжелых последствий. Чем меньше средств для достижения цели, тем больше требуется эмоционального напряжения — мобилизации энергетических и мыслительных запасов организма. При напряжении резко повышается мышечная работоспособность, расширяются и углубляются способности мыслительные.
Создающаяся в коре мозга программа поведения реализуется сложным эмоционально-вегетативно-поведенческим комплексом с помощью лимбической системы мозга, куда входят образования древней и старой коры, некоторые подкорковые и стволовые структуры. |