Эта схема хорошо объясняла, почему все планеты Солнечной планеты лежат в плоскости эклиптики и движутся в одном направлении. Кроме того, теория Канта-Лапласа позволяла определить сравнительный возраст планет. Считалось, что более удаленные от Солнца планеты имеют более почтенный возраст, поскольку за счет центробежной силы удалились и сформировались раньше. На базе этого допущения выросло целое направление в фантастической литературе, в котором принято было описывать Марс как древнюю планету с высокоразвитой цивилизацией, а, скажем, Венеру – как мир динозавров.

Однако эта стройная и общепринятая теория тоже имела свои слабые стороны, которые отчетливо проявились к середине XIX века. В 1859 году Джеймс Максвелл математически доказал, что превращение кольца в планету невозможно. Дополнительно к этому оказалось, что Солнце и планеты по схеме Канта-Лапласа должны вращаться совсем не так, как это происходит в действительности.

Ученые стали искать другие возможные пути возникновения Солнечной системы.

Английский астроном Джеймс Джинс выдвинул идею о так называемом «катастрофическом образовании» нашего мира. Допустим, говорил он, что миллиарды лет назад некая массивная звезда прошла сравнительно недалеко от молодого Солнца. Что же могло произойти во время такого сближения? Подобно океанским приливам, происходящим в системе Земля-Луна, приближение массивной звезды вызывало грандиозные приливы в огненной атмосфере Солнца. Высота этих приливов достигала многих тысяч километров. И, наконец, в точке максимального сближения произошла великая космическая катастрофа: огромный протуберанец вырвался из Солнца и образовал сигарообразную нить раскаленного газа, которая впоследствии распалась на капли, подобно тому как облако пара, остывая, образует отдельные капли воды. Некоторая часть протуберанца могла быть захвачена проходящей звездой, но часть вещества осталась в сфере гравитационного воздействия Солнца, и именно из этой части образовались известные нам планеты.

Параллельно в научных кругах обсуждалась «планетезимальная» гипотеза, согласно которой крупные сгустки вещества выбрасывались во время извержений с поверхности Солнца, усиливающихся при сближении с другой звездой. Выброшенное из Солнца вещество быстро остывало. Из него возникало большое число отдельных тел, называемых планетезималями и двигающихся независимо друг от друга по произвольным орбитам вокруг Солнца. Затем при столкновениях этих тел возникали зародыши планет – более крупные тела, которые притягивали к себе другие планетезимали, и в конце концов образовались планеты.

Но и эти «катастрофические» теории не описывали всех явлений, наблюдаемых в Солнечной системе.

Начало новому направлению в планетной космогонии было положено исследованиями советских ученых и в особенности работами школы академика Отто Шмидта. Значительный вклад в эту теорию был внесен также известным шведским физиком Ханнесом Альвеном. Однако конечный вид новая гипотеза о происхождении Солнечной системы приобрела в формулировке английского астрофизика Фреда Хойла, а потому стала называться его именем.

Гипотеза Хойла в известной степени явилась возвращением к схеме Канта-Лапласа. Но если теория Канта-Лапласа основывалась главным образом на законах механики, то новые теории впитали в себя современные достижения астрофизики и электродинамики.

Рассмотрим, как по гипотезе Хойла формируется типичная планетная система на примере нашего мира.

Вернемся на пять миллиардов лет назад и посмотрим, что же происходило с вращающейся шаровой туманностью. Правда, в отличие от горячей туманности Канта и Лапласа, наша туманность холодная.