— Ну и как тебе, Себ, понравилось удачное выражение киллера списать жертву в графу «издержки»?

— А что в нем привлекательного?

— Неужели непонятно? Ты только представь: муж оставляет надоевшую жену ради новых острых ощущений, дети отправляют родителей в дом престарелых, правители создают все условия для вымирания пенсионеров, а военные посылают без надобности тысячи молодых парней под пули. И миллионы несчастных легко списываются в придуманную киллером графу «издержки». Согласись Себ, более всеобъемлющей и удобной формулировки трудно придумать!

— Ты, прав, эти двуногие твари благими пожеланиями постоянно выстилают дорогу в «светлое будущее» телами жертв собственных амбиций. Сравнительно недавно это делалось для построения коммунизма, а теперь ради «шоковой терапии» в целях реставрации ненавистного в прошлом капитализма. Смотри, сыщик садится в вагон. Мы едем за ним?

— Это излишне. Следить за человеком, мыслящим понятными и приятными для нас категориями — пустая трата времени. Что бы он ни делал, куда бы не направлялся, все равно наши пути пересекутся. Глупо гоняться за собственной тенью, Себ.

— Так, куда же мы отправимся сейчас на ночь глядя?

— К студенту. Настала очередь его выхода на авансцену. Он призван сыграть важную роль в затеянной нами игре против литератора.

Почему сразу не взять в работу дерзкого литератора?

— Тебе надо учиться у только что уехавшего сыщика из МУРа. Он-то хорошо знает, что жизнь не подчиняется законам геометрии и прямой путь к цели не всегда самый краткий. И потому свою паутину — «Оперативную комбинацию» плетет осторожно и искусно. Мы тоже зайдем издалека и, чтобы добраться до литератора нам сначала понадобится студент.

— Время позднее и он сейчас, наверное, уже спит.

— Вот и хорошо. Мы поможем ему воплотить в сладких сновидениях дневные мечты. Он увидит и ощутит как прекрасно иметь деньги и с их помощью властвовать над людьми.

— Значит, расставляя западню литератору, мы должны понудить студента убить завтра старушку?

— Вот именно, Себ. Все в этом мире взаимосвязанно и лихо закручено в один тугой узел. Нам с тобой только остается придать грядущим событиям форму притягательной западни в которой лежит мед или аппетитный кусок сала. Смотря, кому, что нравится.

— И эта ловушка называется «Искушение»?

— Ты способный ученик, Себ. Я все больше верю, что скоро буду гордиться своим знакомством с тобой.

Заметив обнаженные в самодовольной улыбке крепкие резцы стажера, Анатас умиротворенно прикрыл глаза старческими в мелких красных прожилках веками: «Тщеславие стажера не знает границ. Он воспринимает мою лесть всерьез и подобно презираемым им людям самонадеянно считает, что ловушки существуют для кого угодно, но не для него. Положительно, в этом подлунном мире нет ничего нового, а одна лишь суета сует. Однако нам пора».

Очередной состав, с грохотом набирая скорость подхватил и увлек в мрачный проем тоннеля доверившихся ему пассажиров. Быстро оглядев опустевший перрон, Анатас кивнул ученику: Поехали!

Оба одновременно согнули колени, наклонились вперед и резко выпрямились. Оторвавшись от перрона понеслись вверх, мгновенно растаяв в воздухе. И только легкое дуновение несвежего подземного воздуха неопровержимо свидетельствовало о недавнем присутствии на этом месте двух потусторонних, но всецело принадлежащих этому грешному миру существ.

Глава III. «Семь грехов смертных»

На следующее утро Павел Косин, проснулся рано утром и сразу решил: «В институт сегодня не пойду.