– Споткнулся об этот чертов корень, и пуля пролетела мимо, – прорычал он. – За ним! В погоню! Он не должен уйти!

– Храбрости вам не занимать, мистер Харден, – с искренним восхищением промолвил Холмс. – Однако хочу заметить, что гнаться за преступником нет смысла. У Черной Руки слишком большая фора по времени. Остается надеяться лишь на то, что, прежде чем злоумышленник улизнет, его схватят полицейские или ваш дворецкий. Тем временем я настоятельно советую вам вернуться в дом. Не исключено, что негодяй предпримет еще одну попытку вас убить.

Не успел сыщик договорить, как к нам подбежал запыхавшийся, взлохмаченный дворецкий в измятой одежде.

– Упустили? – спросил Холмс.

– В кустарнике, сэр, – ответил, переводя дыхание, Мэллоу. Бедолага заметно дрожал от пережитого.

– Вы его хотя бы разглядели?

– Видел мельком. Он настоящий здоровяк, мистер Холмс. Ростом с вас, но гораздо шире в плечах.

– Превосходно, Мэллоу! – воскликнул мой друг. – Ну что ж, теперь мы, по крайней мере, знаем, как выглядит Черная Рука. Ну а сейчас, если не возражаете, вы с доктором Уотсоном проводите мистера Хардена обратно в дом. Я же хочу заполучить одну улику чрезвычайной важности.

– Какую именно, мистер Холмс? – поинтересовался Харден.

– Увидите сами, сэр, когда она будет у меня в руках, – уклончиво ответил Холмс.

В его голосе я услышал нотку ликования, несообразную серьезности положения, в котором мы оказались. Когда Харден с дворецким двинулись к дому, я намеренно задержался подле друга.

– Холмс, вы меня не обманете. Я знаю, как вы себя ведете, когда нападаете на след. Сейчас именно такой случай.

– Что вы, Уотсон, на след я еще не напал. Знаю лишь, в каком направлении его искать, – ответил Холмс. В ясном лунном свете, заливавшем сад, я увидел, как сверкнули его глаза. – Однако, думаю, он приведет нас прямо к преступнику. А теперь, будьте любезны, ступайте к нашему клиенту. Нисколько не сомневаюсь, что он глубоко потрясен всем пережитым и ему может потребоваться помощь врача.

Покорно двинувшись в сторону усадьбы, я оглянулся и увидел, как мой друг быстрым шагом направляется в сторону живой изгороди.

В одном Холмс ошибался: пережитое, вместо того чтобы ввергнуть миллионера в шок, привело его в состояние дикой ярости. Сколько я ни уговаривал Хардена присесть, успокоиться и прийти в себя, американец лишь махал рукой и метался из угла в угол гостиной, понося на чем свет стоит Черную Руку. Нам с Мэллоу оставалось лишь беспомощно следить за ним.

– Это просто невыносимо! – восклицал он. – Я уже жалею, что меня принесло в Англию. Закон и порядок, сэр! Вы, англичане, даже не подозреваете, чт́о значат эти слова. Что же касается славы мистера Холмса, то я просто в недоумении! Тоже мне знаменитый сыщик-консультант! По мне так, обычный дилетант – не более.

Я уже было собрался возразить, не в состоянии выслушивать долее безосновательные нападки на моего друга, как вдруг дверь распахнулась и в комнату вошел Холмс.

– Вынужден признать, что вплоть до настоящего момента расследование продвигалось не лучшим образом, – весело произнес сыщик. – Однако теперь в нем можно поставить точку.

– Точку? Каким это образом? – Метавшийся по гостиной Харден замер и с изумлением воззрился на Холмса.

– Если вы будете столь любезны присесть, я вам с удовольствием все объясню. А вас, Мэллоу, я попрошу остаться. Вы мне понадобитесь.

– Я, сэр? – Застыв на пороге, дворецкий повернул к нам вытянутое бледное лицо.