|
Никто не знал, почему же они тогда маялись с капсулами и не расставили по десятку таких порталов на каждой планете, чтобы в мгновение ока переносить себя в нужное место. Возможно, принцип действия портала годится только для межпланетных путешествий. Этого ласвитяне не знали, а гойды так и ни разу не добрались ни до одного такого подземного портала. Бункеры и промежуточные станции были прекрасно спрятаны, оставаясь недосягаемыми для продвинутой техники. Обнаружить их можно было исключительно интуитивно, а уж интуиции ласвитянам было не занимать.
В душе Кирилла всколыхнулось что-то доброе, светлое. Будто бы отец кивнул, соглашаясь с Миланом. Его ведь как-то осенило и, ведомый озарением, он начал копать в нужном направлении и добился своего. Он побывал в мире Первых.
63
После услышанного ребята долго молчали. Милан не торопил их. Вместо этого он совершил дежурный обход вокруг холмика и возвратился, коротким кивком обозначив, что все в порядке. Наконец, Кирилл предложил идти дальше. Сеня жаловался на гудящие ноги, с трудом сгибающиеся при ходьбе, на что Кирилл ничего не ответил. Он-то уже прошел этот этап буквально только что, когда оббегал пол-Лорданы с Марьей, которая и не Марья вовсе оказалась. Сеня тоже допетрил, в чем дело. С круглыми глазами и сомнением в голосе он повернулся к Кириллу. — Так я что, выходит, с Николаем этим шашни крутил? — Не-е, — успокоил друга Кирилл, для пущего эффекта несильно ткнув его кулаком в тощий живот. — С Марьей, конечно. Когда проснулся Николай, она уже не была с тобой. А вот Виту не завидую, хе-хе. — М-да, — изрек Сеня. — Николай сам с собой целовался. Он нервно хохотнул. Кирилл встал, осторожно размял горящие жаром колени и посмотрел назад. Динозавр по-прежнему спал. На миг закрался соблазн метнуться туда, заранее подключившись к разуму зверя, и умыкнуть расчудесный комбинезон, но что-то останавливало Кирилла. И не только сам факт мародерства, нет. Просто он испытывал странное отторжение к самой этой затее, несмотря на всю ее рациональность. — Милан, ты только об одном не рассказал, — прищурился Сеня. — Ты-то как попал… Ну… — На Землю? — помог Арсентию Милан. Такой вопрос и впрямь было сложно задать всерьез. — Я — последний из ласвитян. Из чистокровных. Милан усмехнулся. — Я родился в космосе. Мои родители остались последними выжившими в этой войне. Вслед за Георгием мы оказались на Земле, хотели его найти. Но во время приземления случилась внештатная ситуация, и отец погиб. Мы с матерью оказались в Сербии — наш аппарат остался на дне Адриатического моря, да и он до сих пор там, никем не обнаруженный. Мне тогда было десять лет, по вашим меркам, конечно. Не помню уже, почему, но мы решили осесть в Сербии. С легендой проблем не возникло, сами понимаете… Вот, как-то так. Мама плохо перенесла потерю отца и скончалась, едва мне стукнуло шестнадцать. Печальная история. Но мы ведь точно такие же люди, с точно такими же слабостями. А другой разумной формы жизни во Вселенной никто пока не встретил. Как минимум, мне это неизвестно. Что ж, объяснение оказалось исчерпывающим. Кирилл догадывался, что Милан освоил сербский с помощью прихваченного дешифратора, а остальные языки легли на благодатную почву, коей являлся его живой ум и въедливость. — Кстати, я понял, что Вит для нас потерян, когда заглянул в его компьютер, — добавил серб. — Там была карта с обозначениями на языке гойдов. У службы безопасности Гроско такой не было, только спутниковые снимки да пара названий горных хребтов. Мне этот язык показывали родители, я никогда не забуду их алфавита. Ну, и помогли продажные кретины из Возрождения — из представителей балканской ячейки я вытянул почти всю информацию. |
