Повисла пауза. Спустя пару секунд вдалеке разнесся удаляющийся шорох.

— Живой, — хрипло, с недоумением произнес Ральф.

— Кто или что бы это ни было, мы не можем оставить все так, как есть, — мрачно возвестил Элвин и еще сильнее нахмурил густые черные брови. — Кирилл, Тиджей — со мной, шлемы на вас? Забрало опустите. Ральф и Марчин — бегом в машину, вызывайте подкрепление и отходите отсюда. Километров на десять, не меньше. Разумеется, свяжитесь с нашими.

Не скрывая облегчения и ужаса, Ральф с Марчином бросились к микроавтобусу. Элвин же обвел стиснувшего зубы Кирилла и похожего на скалу Тиджея тяжелым взглядом и негромко скомандовал.

— За мной.

6

Неизвестный быстро удалялся, и, хоть на расстоянии его практически невозможно было разглядеть, следы он оставлял вполне реальные, видимые.

Кирилл и Тиджей бежали изо всех сил, с трудом поспевая за Элвином и одновременно вертя по сторонам головами. Им в случае чего предстояло брызнуть в разные стороны, как рыбам, и прикрывать командира из зарослей.

Все трое целиком были поглощены погоней, напрочь забыв о динозаврах. На КПК, прикрепленном к рукаву, это место располагалось на границе территории торвозавра, и страшный ящер мог объявиться здесь в любой момент. Странно, что он не явился отведать свежей падали. Впрочем, не исключено, что минувшей ночью он удачно поохотился и теперь отдыхал, восстанавливая силы. Торвозавр, говорят, не бедствует, не голодает.

Лес густел, похожие на гигантские ели араукарии касались преследователей своими жесткими и прохладными иглами, но на защитных костюмах людей не оставалось и царапинки. Араукарии и гинкго уходили здесь в самые небеса, плотно примыкая друг к другу так, что снизу невозможно было рассмотреть их вершин — их скрывали широкие и плоские лапы ветвей, на каждой из которых можно неплохо выспаться, устроившись с комфортом и вытянув ноги.

Под ногами то и дело хрустели раздавленные шишки и горькие плоды гинкго, изредка в сторону шарахались ящерицы и невесть что забывшие здесь аристозухи, попадающиеся преимущественно парами. Деревья смыкались ближе, света становилось все меньше, но Элвин уверенно держал след. Вскоре, чтобы не сбиться, ему пришлось включить фонарик.

Бросив взгляд под ноги и задержав его на пляшущем в такт шагам светлом пятне фонарика, Кирилл только сейчас, спустя полтора-два километра заметил, что следы-то самые что ни на есть человеческие, да еще и, кажется, небольшие.

Его взяла жуть. Неужели здесь живет кто-то, такой же, как они? Скрывается, прячется… Отец ничего не говорил об этом… Нет-нет, стоп, не время думать об отце, совсем не время. Внимание наружу, сейчас необходимо полное присутствие.

Внезапно деревья закончились, чтобы вновь встретить троицу стеной через несколько метров, сразу за быстрым и широким ручьем. На другом его берегу, чуть ниже по течению, возвышался динозавр, родича которого Кирилл в детстве любил, наверное, больше всех — дацентрур, собрат всем известного стегозавра.

Еще мгновение назад животное самозабвенно лакало воду, довольно покачивая усеянным огромными и острыми шипами хвостом и чуть прижмурив глазки на крохотной, бестолковой голове. Костюмы бойцов не выпускали наружу никаких запахов, и потому их не могли учуять ни хищники, ни травоядные, но вот скрыть людей от глаз животных чудо-одежда не могла.

Дацентрур с плеском выдернул морду из воды, возмущенно запыхтел, набычился и закачал хвостом совсем по-другому — грозно, недовольно. Похоже, перейти на тот берег будет проблематично. Прямо по курсу стоит ящер, а выше и ниже по течению там какой-то кустарник. Возможно, колючий. Есть здесь и такие, а у некоторых в иголках раздражающий кожу яд.

— Стойте! — Элвин замер, поднял руку и, не обращая ни малейшего внимания на изготовившегося к атаке восьмиметровое чудо природы, высветил фонариком противоположный берег.