Сперва Ханна с матерью болтались в этом большущем доме, словно два шарика на столе для пин-бола. Но с прошествием времени они привыкли, и дом сделался теплым и уютным. Ханне никогда не было здесь одиноко или страшно. Она всегда чувствовала себя в безопасности.

И все же на следующую ночь, в три часа, когда лампочки мигнули, а дверь распахнулась с громким стуком, Ханна испугалась и рывком уселась на кровати, озираясь по сторонам. Откуда взялся такой ветер? Окна все делались с таким расчетом, чтобы выдержать шторм, и девушка не чувствовала сквозняка. Она вздрогнула, заметив тень у порога.

– Кто там? – произнесла Ханна твердым, деловым голосом.

Таким тоном она разговаривала, когда в летнее время работала кассиршей в гастрономе, повышавшем на это время цены, и горожане жаловались на то, что руккола у них слишком дорогая.

Ей не было страшно. Просто любопытно. С чего бы это вдруг лампы принялись мигать, а дверь – хлопать подобным образом?

– Никого, – донесся чей-то голос.

Ханна обернулась.

В стоящем в углу кресле устроился какой-то парень.

Ханна едва не закричала. Она ожидала увидеть кота или какую-нибудь белку, но чтобы парень? Ханна стремительно приближалась к моменту своей жизни, обозначаемому как «мне уже шестнадцать, а я еще ни разу ни с кем не целовалась». Просто отвратительно, до чего некоторые девчонки с этим носились – и еще отвратительнее, что Ханна с ними соглашалась.

– Ты кто такой? Что ты здесь делаешь? – спросила Ханна, пытаясь чувствовать себя более храброй, чем на самом деле.

– Это мой дом, – спокойно ответил парень.

Он был, пожалуй, ее ровесником. Может, чуть старше. У него были темные спутанные волосы, падавшие на глаза, а одет он был в рваные джинсы и грязную футболку. На шее у него виднелась безобразная резаная рана.

Ханна натянула одеяло до подбородка – хотя бы для того, чтобы спрятать свою пижаму, фланелевую, с картинками, изображающими суши. Как он попал в ее комнату да еще так, что она не заметила? Чего ему от нее надо? Может, ей закричать? Позвать мать? Эта рана у него на шее выглядит опасной. С ним явно произошло что-то ужасное, и Ханна почувствовала, как у нее по коже побежали мурашки.

– А ты кто? – спросил парень, внезапно развернувшись к столу.

– Ханна, – тихо ответила девушка.

С чего вдруг она назвала ему настоящее имя? Важно ли это?

– Ты здесь живешь?

– Да.

– Странно, – задумчиво произнес парень. – Ну да ладно, – добавил он, – приятно познакомиться, Ханна.

Потом он вышел из ее комнаты и закрыл за собою дверь. Вскоре свет погас.

Ханна лежала в постели, не в силах уснуть, и сердце ее бешено колотилось. На следующее утро она ничего не сказала матери насчет парня, появлявшегося в ее комнате. Она убедила себя, что это был всего лишь сон. Ну ведь правда же, сон. Она его просто придумала. Особенно то, что странный гость похож на молодого Джонни Деппа. Ей ужасно хотелось, чтобы у нее был ухажер, вот она и заставила его появиться. Не то чтобы он был ее парнем, правда. Но если бы у нее когда-нибудь появился парень, ей хотелось бы, чтобы он был похож на этого. Правда, такие молодые люди никогда и не смотрят на девчонок вроде нее. Ханна знала, как она выглядит. Маленькая, ничем не примечательная. Лучшим в ее внешности были глаза: серо-зеленые, словно морская гладь, с густыми темными ресницами. Но большую часть времени они прятались под очками.

Мать всегда обвиняла Ханну в том, что у нее слишком буйное воображение; возможно, в этом и было все дело.