И убежала.

– Чувствую себя белой вороной, – пробормотала Ли. Мэтью едва заметно усмехнулся.

– Вступайте в клуб.

Она посмотрела на его доску для серфинга.

– Не хочу вас задерживать.

– Я как раз собирался устроить перерыв.

– Вот как?

Ли напомнила себе: она солидная деловая женщина – почему же ведет себя как застенчивая школьница? Мэтью мучительно искал тему для разговора.

– Хотите пива?

Ветер с моря взметнул прядь ее светлых волос, и они упали на щеку; Мэтью еле удержался, чтобы не поправить. Ли опередила его – сама заправила непослушную прядку за уши.

– Это было бы очень кстати. Мы долго ехали, а в «корвете» Ким нет кондиционера.

– Зато у меня в палатке – портативный холодильник. Вон за тем поворотом.

– Отсюда не видно?

– Вас это смущает?

Ли взглянула туда, где Ким оживленно беседовала с группой коллег – редакторов и прочих киноработников. Все они пожирали глазами Ли с Мэтью.

– А вас?

Мэтью усмехнулся.

– Если не смоемся, они сойдут с ума от любопытства.

– Так им и надо. – Ли полностью вошла в роль сообщницы и заговорщицки подмигнула. – Ведите!

– Ты что так долго?

Этим возгласом Марисса встретила Джеффа, когда он появился в дверях своей квартиры. На ней были прозрачный черный пеньюар от Фредерика, трусики с вырезанной промежностью и кружевной просвечивающий бюстгальтер.

– Запасался провизией, детка.

Она протянула ему фужер с шампанским. Джефф поставил увесистую сумку на пол.

– Надеюсь, тут хватит и на мою долю?

– Как всегда. А почему ты еще не одета? Она надула губы.

– Тебе не нравится мой новый наряд?

– Он умопомрачителен. Но мы, кажется, собирались на пляж?

– Я передумала. Лучше остаться дома и хорошенько отметить. – Марисса повела плечами; пеньюар свалился к ее ногам.

При виде ярко накрашенных губной помадой сосков Джефф воспламенился.

– Беби! – воскликнул он, срывая серые спортивные трусы. – Давай сверху!

Потом, когда они лежали рядом на недорогом ковре цвета авокадо, Джефф спохватился:

– А что мы празднуем?

– Разве я не сказала? – Марисса снова наполнила фужеры шампанским «Кристалл», позаимствованным из винного погреба Джошуа. – Теперь папочке ничего не остается, как сделать меня звездой!

Из палатки Мэтью хорошо просматривался берег. Пиво было холодным, солнце – ослепительным, а компания, как ни странно, приятной. Море оказало на Мэтью благотворное влияние. Ли сидела на песке скрестив ноги и следила за тем, как волны накатываются на берег и разглаживают бугорки и складки, унося – вместе с песком – скверное настроение.

Ведя легкую, необязательную беседу, Мэтью нашел Ли гораздо более простой и естественной, чем прежде. Она отказалась от строгих, напоминающих броню, шитых на заказ костюмов – в пользу солнечно-желтой майки и белых шорт. Длинные шелковистые волосы трепал ветер; она стала доступнее и милее.

– М-м-м, – блаженно пробормотала Ли, откидываясь на локтях и вытягивая перед собой ноги. Она сделала глубокий вдох, заполняя легкие живительным соленым воздухом. – Как же мне этого не хватало! Я придумала: если каждый человек станет проводить полчаса в день на берегу, все психиатры и психоаналитики останутся без работы.

– Пляж – одна из причин, почему я поселился в Венеции.