Венеция, родина фантазий и причуд, в гораздо большей степени, чем остальные пригороды и города-спутники, снискала Лос-Анджелесу репутацию веселого города. Здесь соединилось несоединимое: красота и уродство, нужда и роскошь. Венеция осталась родным домом для мечтателей – с легкой руки Эббота Кинни, силой своей энергии и творческой фантазии превратившего сонный городишко в миниатюрную копию его тезки с берегов Адриатики – с каналами, гондолами и приморскими отелями. Сейчас от Большой Лагуны только и осталось, что кольцевое шоссе, но город продолжал притягивать романтиков и одиночек.

– Да вы мечтатель, – тихо проговорила Ли. Мэтью пожал плечами.

– Наверное – в каком-то смысле. Кто, если не мечтатель, способен уверовать в то, что сможет зарабатывать на жизнь, рассказывая людям разные истории?

– Ким говорит, у вас талант.

– Ким – добрая душа. И крупный специалист по талантам.

Ли охотно засмеялась в ответ на шутку. И устремила взгляд на океан, на цепочку серферов.

– Вы здорово катаетесь.

– Спасибо.

– Не суетитесь, как другие.

– Тише едешь – дальше будешь.

– У вас великолепный стиль – сочетание мощи и изящества. – Она повернулась к Мэтью. – Мистер Сент-Джеймс, я не разбираюсь в технике серфинга, но мне показалось, что у вас она на высоте.

– Значит, мы квиты. Мне тоже нравится ваш стиль работы с людьми.

– Вчера мне так не показалось.

– Сегодня выходной. – Мэтью взял Ли за руку и переплел ее пальцы со своими. Если бы они во всем так чудесно совмещались! – Забудем о работе – хотя бы на один день.

– Хотя бы на один день, – тихо повторила она.

– Оставайтесь здесь. – С этими словами Мэтью вскочил на ноги и быстрым шагом двинулся на пляж, где страстно обнимались двое влюбленных. Обменявшись с ними несколькими репликами, он вернулся, неся длинную белую доску для серфинга, отдаленно напоминающую лежащую на спине Энн-Маргрет в черном синтетическом купальнике. – Идемте, леди начальница, а то пропустим волну. – Он протянул руку и помог Ли подняться.

– Какую волну? Вы говорите о серфинге?

– Конечно.

– Я не умею.

– Шутите? Вырасти в Лос-Анджелесе – и не уметь кататься?

– Вы произнесли это так, словно обращаетесь к человеку, у которого было трудное детство. К вашему сведению, я пробовала скольжение на пятках. И неоднократно.

– Замечательно! Катание на доске – следующий шаг. Когда трио серферов исчезло под стеной белопенной низвергающейся массы, Ли изо всех сил уперлась пятками в песок.

– Мэтью, по-моему, это неудачная идея.

– У вас прекрасно получится, можете мне поверить.

– Откуда я знаю, может, это садистский план мести за вчерашнее?

– Я же сказал: забудьте про вчерашнее. Вчера – это вчера. А сегодня – это сегодня. На повестке дня – вопрос: способны ли вы поверить, что я не допущу, чтобы с вами что-нибудь случилось?

Ли вперила взгляд в темные, непроницаемые стекла его солнечных очков и поняла: то, что начиналось как безобидная шутка, вылилось в своего рода испытание, от которого может зависеть судьба студии «Бэрон». Она вспомнила данное отцу обещание «приласкать» Мэтью.

– Ладно. Но если я сломаю себе шею, я вас убью.

– Согласен. – Его самодовольная ухмылка на какую-то долю секунды напомнила Ли об отце, и она почувствовала себя не в своей тарелке.