Итак, мой противник являлся адептом стихии воздуха. Понятно. Без сомнения, остальные техники у него из той же оперы. Только придурки осваивали техники разных стихий. Дело в том, что техники одной стихии подкрепляли друг друга, делая бойца сильнее. Я, например, практиковал огонь. И, едва поднявшись, вытащил из кармана мандаринку. Всегда носил с собой парочку — на всякий случай. Ты не можешь просто создать шар огня и швырнуть его. Но поджечь предмет, превратив его в файербол — самое оно! Тут важно правильно выбрать основу. Большая или тяжёлая — трудно носить при себе. Маленькая наносит незначительный урон, а лёгкая может не долететь до цели. В общем, мандаринка или другой фрукт, как по мне, оптимальный выбор. К тому же, всегда можно перекусить.

Так что я определил, где должен находиться мой то и дело исчезающий противник, и запустил в него пылающий снаряд. Расчёт оказался верен. Ну, это для стрелка нормально, ведь мы привыкли учитывать излёт пули, направление и силу ветра. Файербол врезался в мгновенно проявившуюся алую фигуру, и рассыпался на угольки, а синоби охватило пламя. Да-а, никакой Панцирь света от такой техники не защитит. Тут уже надо щит задействовать. Но мой противник оказался слишком самонадеянным. Решил, что я только из пукалок валить людей горазд. А огнестрелы, как я уже сказал, здесь не уважают. Вот и поплатился. Помереть, конечно, не помрёт, но ожоги будут.

Развернувшись, я кинулся к выходу, выскочил на улицу и врезался в ойкнувшую девушку. Покачнувшись, она начала падать назад, так что я успел схватить её за запястье и удержать буквально в последнюю секунду.

Глава 4

— П-простите! — выдохнул я, оборачиваясь на дверь, из которой вылетел.

Красной тени не было. Синоби не стал преследовать меня — как я и предполагал.

— Кадет! Что происходит?!

Возмущённый возглас принадлежал едва не сбитой мною девушке. Обернувшись, я только теперь сообразил, что на ней была зелёная артиллерийская форма. Чин — лейтенант. Я мгновенно выпустил тонкое запястье и поклонился.

— Прошу простить меня, офицер. Я вышел так поспешно, что не успел остановиться вовремя.

— Что вы делали в додзё? — спросила девушка строго.

— Заблудился, офицер. Просто пошёл не туда.

— Что вы искали?

— Столовую, — ляпнул я первое, что пришло в голову.

Лейтенант смерила меня взглядом, полным снисходительного презрения. Решила, что перед ней идиот, не способный отыскать путь к кормушке. При том, что та находилась в каждом корпусе.

— В какой ты группе, кадет? — спросила она.

— Пока не знаю. Ещё не смотрел стенды.

Девушка вздохнула.

— Возвращайся в главный корпус и выясни, где будешь учиться, — сказал она, поправляя чёлку. В чём та, кстати, нисколько не нуждалась. — И там спроси кого-нибудь, куда идти. А то ты так, пожалуй, до темноты проплутаешь.

— Да, офицер. Благодарю!

Я снова поклонился.

Девушка развернулась и зашагала по дорожке прочь. Навстречу ей спешил с озабоченным видом какой-то парень в зелёной форме. Они остановились метрах в двадцати от меня. Офицер смерил меня подозрительным взглядом и что-то тихо спросил у девушки. Та усмехнулась, взяла его под руку и повела в сторону шестого корпуса. Ясно: сладкая парочка.

Я поплёлся за ними, но вскоре свернул и поспешил к главному корпусу, как и советовала девушка. Там в столовке я отыскал приунывшего Исаму. При моём появлении он встрепенулся, словно ужаленный.

— Где ты так долго ходишь?! — завопил он, вскакивая. — Тебя не было не меньше часа! Вот-вот начнутся вводные занятия.