— Докажите это, лейтенант!

— О, это совсем нетрудно. Опасности, которым подвергаются в Индии английские солдаты, всем известны. Гораздо спокойнее для нас было бы стоять перед сомкнутыми рядами неприятельских войск лицом к лицу и видеть оружие.

— Насколько мне известно, — вмешалась в разговор другая собеседница — невысокого роста девушка по имени Нэнси, — здесь нет даже войск, с которыми вам пришлось бы сражаться.

— Здесь нет войск, с которыми можно было бы открыто сражаться, но врагов тьма.

— Так где же они?

— Очень был бы благодарен тому, кто дал бы ответ на этот вопрос.

— Почему?

— Все очень просто: неприятель скрывается, он рассеян повсюду, и вместе с тем его не видно, он ведет губительную войну, нападая на нас исподтишка, неожиданно. Не проходит и ночи, чтобы мы не потеряли кого-нибудь из своих. Каждый день на перекличках недосчитываются одного-двух солдат, а через некоторое время их находят удавленными индусским лассо или пораженными ударами кинжала. И ежедневно утреннее солнце на всем пространстве английских владений в Индии освещает тела англичан, убитых втихомолку, под покровом ночной мглы.

Слушательницы сразу же прекратили смеяться.

— Как все это ужасно, лейтенант Мидлей! — проронила хорошенькая Нэнси.

— Во время вашего рассказа меня все время била дрожь! — поддержала подругу Джен.

«Как ей идет эта дрожь!» — подумал лейтенант Скелли, без ума влюбленный в мисс, глядя на ее белые, будто выточенные из мрамора, округлые формы.

Мидлей продолжал:

— И эти таинственные убийцы или, вернее, демоны, которых подстрекает какой-то непостижимый, дикий фанатизм, тем опаснее, что они неуловимы.

— Но где же они прячутся?

— Никто не знает.

— Однако кто-то же видел их во время нападений!

— Никогда.

— Как?

— Я уже имел честь объяснить вам, что они совершают свои нападения обычно ночью, совершенно обнаженные, натертые маслом, с бритой головой, чтобы жертва не могла ухватиться за них. Они ползают, как змеи, и прыгают, как тигры. И при малейшей тревоге разлетаются, как высохшие листья, гонимые ураганом.

— Что за ужасы вы рассказываете, лейтенант! — воскликнула Джен, и ее румяные щечки побледнели. — Из-за вас я не смогу уснуть. Я боюсь кошмарных снов.

— Но как же вы защищаетесь? — спросила Нэнси.

— Нам удается обезопасить себя только благодаря постоянной привычке быть настороже. Мы сами преображаемся в диких, хитрых зверей, чтобы отражать коварные замыслы дикарей. Хитрость — вот путь для борьбы с ними.

— Хитрость? — проговорила Эллен с заметным удивлением.

— Так точно.

— Какая же?

— Я сейчас расскажу вам об этом. Но сначала я должен предупредить вас, что мой рассказ будет вам не очень приятен.

— Лейтенант, вы прекрасно владеете даром возбуждать любопытство, — воскликнула Нэнси, — умоляю вас, продолжайте!

Собеседницы поддержали ее.

— Я вся дрожу от предчувствия чего-то ужасного, — прибавила Джен. — Я обожаю страшные и необыкновенные истории, особенно такие, от которых волосы становятся дыбом.

— Ах, мисс Джен, — шепнул ей страстным голосом Скелли, — если когда-либо вы станете моей женой, то я на все решусь, чтобы доставить вам счастье. Но… пугать вас…

— Продолжайте же рассказ, лейтенант, — потребовали девушки. — Не тяните!

Мидлей продолжал:

— На опушке небольшого леса, что у южной части Бенареса, почти каждую ночь убивали часовых.