— Как хорошо, что вы здесь, доктор.

— Я к вашим услугам, милорд.

— Вы освидетельствовали тело убитого?

— Да, милорд.

Губернатор обратился к Джорджу:

— А вы, сэр Джордж, были при этом?

— У меня не хватило духу, милорд. Мне казалось, что я схожу с ума…

Джорджа нельзя было узнать, так сильно он изменился. Восковая бледность проступила на его лице, а под глазами появились темно-синие круги, признак горя и отчаяния.

— Не поддавайтесь скорби, сэр Джордж, — сказал лорд Сингльтон, — поборите ее твердостью.

— Я буду тверд, — ответил молодой человек, поднимая голову. — Благодарение Создателю, моя энергия возвращается ко мне.

— Скажите, что вам удалось установить? — обратился снова губернатор к доктору.

— Наш достойный друг, сэр Джон Малькольм, умер внезапно, как бы пораженный стремительным ударом молнии, потому что кинжал вонзился прямо в сердце.

— Можно ли сделать вывод, что, перед тем как быть убитым, Джон Малькольм оказывал сопротивление?

— Ничего подобного предположить нельзя. На теле убитого нет следов какого-либо насилия.

— Каким оружием было совершено убийство?

— Я считаю, что орудием убийства послужил индийский кинжал.

— И вы не ошибаетесь, — заметил Джордж, вынимая кинжал и передавая его доктору. — Вот оружие, которым был убит мой отец.

Дьедоннэ взял кинжал и начал рассматривать его острие в увеличительное стекло.

— Я так и думал: чтобы смерть наступила наверняка, лезвие кинжала, видимо, было отравлено.

— Низкие убийцы, — прошептал Эдуард.

Лорд Сингльтон долго рассматривал кинжал, потом сказал:

— На клинке индийские буквы. Кажется, они мне знакомы.

Спустя минуту он прибавил:

— Это имя богини Бовани.

Услышав это, Джордж вздрогнул.

VIII. ОДИН ИЗ АКТОВ ДРАМЫ

— Бовани, Бовани! — повторил Джордж. — Богиня смерти и мщения.

— Совершенно верно, — подтвердил лорд Сингльтон.

— Нет никаких сомнений в том, что отец пал от руки индусов.

— Не торопитесь делать поспешных заключений, сэр Джордж, — заметил губернатор.

— Вы считаете, что я ошибаюсь, милорд?

— Ничего подобного… Но разве кинжал с вырезанным именем богини Бовани не мог оказаться в руках европейца?

Эдуард не дал брату ответить и возмутился:

— Как европейца? А это сборище на кладбище слонов?

— Я пока ни в чем не убежден, — возразил лорд Сингльтон. — Я так же, как и вы, пытаюсь рассуждать и искать.

— Вы сами говорили мне, милорд, — сказал Джордж, — что отца любили и уважали.

— Его уважали и любили не только в Бенаресе, но и во всех провинциях Индии, где только было известно его имя, — добавил Эдуард.

— Были ли у отца враги, милорд? — спросил Джордж.

— Ответить на этот вопрос очень трудно, но я лично не знал ни одного человека, который был бы его врагом.

— Убийцы ничего не взяли, за исключением бумаг, — продолжал Джордж, — часы и кошелек остались у отца. Значит, не корысть явилась причиной убийства.

— Да, — ответил Сингльтон, — я теряюсь в догадках.

После некоторого молчания Джордж опять обратился к губернатору:

— Надеюсь, вам известно, милорд, что отец все свое время тратил на какие-то таинственные изыскания?

— Да, я знал об этом, но мне не более других известна суть этой работы.